«Берлога» прячется за высокими неухоженными кустами, единственная постройка среди пустырей, как последний зуб во рту. Изъезженное грязное поле за ней служит стоянкой заведению Сэма и подиумом для полудюжины профессионалок, которые приходят сюда каждую ночь за последним заработком. Внутри сутенеры играют в карты и ждут своей доли.
Гравий скрежещет под ногами Винса, когда он сворачивает к «Берлоге Сэма». Шесть машин беспорядочно стоят на заросшем сорняками поле, девушки работают парами. В полутора метрах от Винса открывается дверца машины, и женский крик разносится по пустырю:
— Отпусти!
Винс всматривается. Не твое дело, говорит он себе.
— Винс! Скажи ему, чтоб отстал!
Голос Бет. Винс поворачивается у двери и идет назад через поле к коричневому «Плимуту-Дастер». В нем Бет Шерман борется с парнем в белом свитере и темно-синей спортивной куртке. Подойдя к машине, Винс замечает, что у парня расстегнута ширинка и он пытается удержать Бет внутри. Она замахивается на него потертым, грязным гипсом на правой руке. Слегка промахивается.
Винс наклоняется и открывает дверцу.
— Привет, Бет. Что происходит?
Парень отпускает ее, она отстраняется, вылезает из машины и прячется за Винсом. Он в который раз удивляется, какой симпатичной она бывает: треугольное лицо, круглые глаза и падающая на них челка. Она, наверное, весит не больше сорока пяти килограммов. Для женщины ее рода занятий странно выглядеть моложе своих лет, но Бет можно принять за подростка — по крайней мере издалека. А вблизи — что ж, образ жизни трудно скрыть. Бет указывает на парня в машине своим гипсом.
— Он схватил меня за задницу.
— Ты же шлюха! — удивляется парень.
— Я работаю в недвижимости!
— Ты же мне минет делала!
Бет кричит ему из-за спины Винса:
— А ты дома водопроводчика тоже за задницу хватаешь, когда он работает?
Винс обезоруживающе улыбается клиенту.
— Слушай, ей не нравится, когда ее трогают.
— Что это за шлюха, которой не нравится, когда ее трогают?
С таким возражением не поспоришь. Но Винс предпочел бы, чтобы парень помалкивал. Он знает, что будет дальше. И в самом деле, Бет выходит из-за его спины, шарит в кармане и бросает двадцатку клиенту в лицо.
Парень ловит купюру.
— Я же тебе сорок дал!
— Полработы выполнено, — отвечает она. — Возвращаю половину суммы.
— Полработы? Да ни хера! — Он смотрит на Винса. — Что еще за полработы?
Винс переводит взгляд с Бет на парня и открывает рот, не собираясь, впрочем, ничего говорить. Он оборачивается к Бет, и они смотрят друг на друга так долго, что оба замечают это.
О Бет Шерман. Тридцать три года, только что вышла из возраста «лапочки». Каштановые волосы. От пристального взгляда отводит глаза. Несмотря на ее неприязнь к физическому контакту, проститутки «Берлоги» очень уважают Бет, в основном, за одно большое достижение: она соскочила с героина без метадона, точно девятнадцать месяцев и две недели назад, в тот самый день, когда узнала, что беременна. Ее сыну Кеньону сейчас чуть больше года. Он вполне здоров, но все знают, что она следит за ним, затаив дыхание, постоянно сравнивает его с другими детьми в парке и яслях, ищет признаки отставания в развитии или заторможенности, признаки того, что ее самые ужасные страхи оправдались, героин погубил и его. И хотя она явно собралась покончить с этой жизнью — уволила своего сутенера, причем в письменной форме, — Бет продолжает подрабатывать, может быть, потому что на свете так мало способов для недоучки, бросившей школу, содержать себя и ребенка. В любом случае она не единственная шлюха в «Берлоге», которая представляется не тем, кто она есть. Здесь полно актрис и массажисток, моделей, студенток и социальных работников, но когда Бет говорит, что работает в сфере недвижимости, люди ей почему-то верят.