Фрида прервала свой рассказ и печально опустила голову; ее сложенные руки лежали на коленях.
— Видите, — крикнула хозяйка, и сделала это так, как будто говорила не сама, а только одалживала Фриде свой голос; она к тому же пододвинулась и сидела теперь совсем вплотную к Фриде, — видите теперь, господин землемер, последствия ваших поступков? И ваши помощники, с которыми мне уже нельзя разговаривать, пусть тоже полюбуются, им наука будет! Вы вырвали Фриду из счастливейшего состояния, какое ей когда-либо выпадало, и удалось вам это прежде всего потому, что Фрида с ее по-детски преувеличенным состраданием не могла вынести того, что вы так висели на Ольге и, казалось, совсем были отданы в руки барнабасовской семьи. Она спасла вас и при этом пожертвовала собой. И теперь, когда это произошло и Фрида обменяла все, что имела, на счастье сидеть у вас на коленях, — теперь являетесь вы и заходите с вашего большого козыря: видите ли, вам один раз могли разрешить переночевать у Барнабаса. Этим вы, очевидно, хотите доказать, что вы от меня независимы. Да уж, если бы вы действительно переночевали у Барнабаса, вы бы стали от меня так независимы, что вам пришлось бы тотчас же и притом самым наибыстрейшим способом покинуть мой дом.
— Я не знаю прегрешений барнабасовской семьи, — сказал К., при этом осторожно приподнял и усадил на кровать Фриду, которая была как неживая, и встал сам, — возможно, вы здесь и правы, но совершенно определенно был прав я, когда я просил оставить наши, мои и Фриды, дела нам двоим. Вы помянули тогда что-то вроде любви и заботы, но потом я этого как-то не очень много заметил — зато в избытке ненависти, и издевок, и разговоров о выселении. Если вы пытались заставить Фриду отказаться от меня или меня от Фриды, то это было довольно-таки ловко сделано, и тем не менее вам это, я полагаю, не удалось; если же это вам все-таки удастся, то вы об этом — позвольте уж и мне разок туманную угрозу — горько пожалеете. Что касается жилья, которое вы мне предоставляете (вы можете при этом подразумевать только эту гнусную дыру), то совершенно неочевидно, что вы это делаете по собственной воле, отнюдь, — по-видимому, на этот счет имеется указание графских инстанций. Так вот: я сообщу им, что отсюда мне предложено съехать, и если мне тогда предоставят другую квартиру, то вы, вероятно, вздохнете с облегчением, но я — с еще большим. А теперь я иду — по этому и по другим делам — к главе общины; пожалуйста, позаботьтесь по крайней мере о Фриде, которую вы вашими так называемыми материнскими заботами достаточно довели. — Затем он повернулся к помощникам. — Пошли! — сказал он, снял с крючка письмо Кламма и двинулся к выходу.