— Я никому не лгал, — проворчал Грива. — Можно подумать, мы с тобой раньше не разговаривали, Пришедший Издалека. — Он вдруг понял, что Пришедший Издалека — не совсем точный перевод. Правильный — не издалека, а из далёка. Причем такого далёка, которое невозможно достичь никому другому. Потому что его нет. Вот такое интересное имя у здешнего духовного лидера.
— Мы разговаривали, — согласился Шадаква. — Но не на языке Единства!
Ах, черт! Теперь Грива сообразил. Тот самый непонятный жаргон, на котором изъяснялись между собой охотники. Чертов сверхразумный неандерталец! «Преображать и осмысливать звуки». Выходит, теперь в «примитивном мозгу» Артёма поселился «универсальный переводчик», который преобразовывал любую речь в понятные слова. В том числе и тайный язык местных эзотериков.
Но распространяться об этом не следовало. Неизвестно, что будет, если Шадаква пронюхает, что Артём общался с «Ужасом». Вернее, известно, что будет. Большие неприятности. Поэтому Грива ответил уклончиво:
— Я ведь говорил тебе, что быстро учу языки. Похоже, ты забыл об этом.
Шадаква хрюкнул. «Универсальный переводчик» не «преобразил» этот звук в понятное слово, следовательно, этот хрюк был просто хрюком, не более.
Шадаква был поражен. Шокирован. Зато оправился от удивления Архо. И с ходу заявил:
— Теперь ты видишь, Пришедший Издалека, он — наш. Он даже знает язык Единства. Единство может говорить с ним. Неужели он прошел испытание, Шадаква? Неужели вне Реки тоже есть Единство?
— Он не прошел испытания, — проворчал старейшина. — Посмотри на него, посмотри на нелепый вид его существа. Он понимает речь, но не понимает смысла. Но всё равно это знак. Я открою врата. Ты поведешь его.
— Поведу, — кивнул Архо. — Я отведу его в место молчания…
— Не надо, — мрачно заявил Шадаква. — Ему не надо молчать, и поститься тоже не надо. Зачем, если он и так знает язык сущности. Ты поведешь его за грань. Сразу.
— Сразу? Без молчания в темноте, без песни духов? — Архо был изумлен.
— Да. Сразу — за грань. Сегодня на закате. Ты готов?
— Я готов, — твердо произнес Архо. — Пойдем, Изначальный Свет.
Они покинули хижину и не видели, что после их ухода Шадаква упал ничком, уткнулся лицом в львиную гриву и лежал так долго-долго, зажмурив глаза. А Смерть стояла рядом и ухмылялась. Точно так же, как этот чужак с тайным именем посланца Высших и душой, раскаленной и сухой, как песок большой пустыни.