Она подняла голову и посмотрела на лица на портретах. Все они, казалось, смотрели на нее с осуждением. Кроме одного.
Этот портрет Софи заметила еще в свой первый приезд сюда шесть месяцев назад. Женщина в шелковом розовом платье, с розами в волосах. От прочих Фицроев ее отличали красота и игравшая на губах лукавая улыбка. Ральф говорил, что это была певичка из мюзик-холла. Она заворожила графа, и он женился на ней, хотя она была гораздо моложе его и отнюдь не дворянского происхождения.
— Я тоже, — вздохнула Софи и уже собралась уходить, когда ее внимание привлекло кое-что.
На левой руке женщины блестело кольцо. Она вздрогнула, словно к ней прикоснулись ледяные пальцы. Потом подняла руку, посмотрела на реальный опал и на нарисованный на портрете восемнадцатого века и вспомнила печальную историю. Тяжело больная графиня, беременная ребенком, которого считали незаконным, выбросилась из окна восточной башни.
Софи не знала, что имела в виду миссис Уотс, сказав, что опал — несчастливый камень. Но она знала двух леди Фицрой, которые носили это кольцо. Ни одна не задержалась в Элнберге надолго.
Рейнбоу верила в знамения, видела послания судьбы во всем — от чайных листьев до созвездий. Софи считала это еще одной странностью своей матери.
Но, выходя из столовой и выключая свет, она вдруг засомневалась.
— Траст был учрежден лет двадцать восемь назад. Я был одним из попечителей. Другими попечителями были в то время леди Фицрой, старший партнер юридической фирмы, услугами которой пользовался Лео…
Внимание Кита начало рассеиваться. В течение недели он целыми днями говорил по телефону с разными людьми, силясь понять юридическое и финансовое положение Элнберга. Все это было кошмарно сложно и безумно нудно, но, по крайней мере, у него появился предмет для размышлений помимо Софи и того факта, что он практически сломал ей жизнь.
Бывший адвокат Лео продолжал говорить. Кит тем временем заметил, что в библиотеке стало темнее. Огромное окно выходило на берег, и он увидел, что на юге собираются пурпурно-серые тучи.
— Нам стоило больших усилий подобрать такие формулировки, чтобы документ не мог быть истолкован юристами Ральфа Фицроя в его пользу…
Еще неделю назад берег был усыпан людьми. Семьи с детьми, пользующиеся последними днями каникул, деревенские подростки с радио и нелегальной бутылкой сидра… Теперь пляж был практически пуст. Только собака бежала по влажному песку да вдалеке, у самого моря, виднелся стройный женский силуэт. Порыв ветра разметал золотистые волосы женщины, прижал к ногам подол темно-зеленого платья.