— Ну… я не бог. Идем.
— Стойте, — Вёлунд упал на четвереньки, но еще жил. Железная кровь его застывала на камне, и трескалась яшма. — Вы… слушайте. Предсказание. Никто… не исполнит… того, что… желает. У трона столкнетесь… Однажды… Жизнь для одного… Смерть другому. Так быть. А теперь… идите.
Звенели подземные ножи, рассыпаясь на осколки. Падали воины, слабо шевеля руками, беспомощные, будто перевернутые на спину черепахи. Шелестело золото, и камни гасли, как будто жизнь уходила и из них тоже.
— Идем! — крикнул Джек, переступая через лежащих. На засыхающем металле остались отпечатки его ног. — Или ты тут остаться решил?
— Альвитр! — громкий шепот Вёлунда расчерчивал трещинами стены. Из щелей тянуло гнилью, и Алекса едва не стошнило от запаха. Надо идти. Надо бежать.
— Альвитр… я не слышу… крыльев твоих…
Бежать. Мимо сундуков с мертвыми сокровищами.
— Альвитр!
Мимо корабля, что тонул в изумрудных глубинах. Мимо золотого вепря, из глазниц которого текли потоки ржавчины.
В двери. И дальше по узкому коридору, по многим коридорам, обдирая локти о ржавые стены, падая и вскакивая, задыхаясь до рези в животе, но не выпуская короткой рукояти молота.
Мьёлльнир. Это имя. У вещей тоже бывают имена.
— Стой… я дальше… я больше… отдышаться, — Алекс понял, что не сделает и шагу.
Как ни странно, Джек остановился. Сам он дышал шумно, сипло, но держался так, как будто бы ничего-то и не случилось. Алекс прислушался. Тихо. Стены не сползались. Потолок не осыпался. И пол не грозился превратиться в разлом.
— Ты… ты же с самого начала знал, что убьешь его? — Алекс втянул нитку слюны. Пить хотелось. Сердце бешено колотилось в ребра, а живот узлом затягивало, как от голода, только хуже. — Ты же с самого начала знал?
— Нет.
Сволочь. Стоит, копьецо разглядывает.
— И ты просто взял и вот так меня отдал?
— Выменял.
Джек положил копье на плечо.
— Но потом же…
— Потом передумал. Идем. Здесь больше нельзя.
Передумал. Выменял. Как будто Алекс — вещь. И не раскаивается. Идет, ссутулившись, только острие копья, ромбовидное, как гадючья голова, из-за плеча выглядывает. Следит за Алексом.
Нет уж, Алекс не дурак. Он не полезет в драку сейчас. Отец говорил, что напролом только безголовые лезут. У Алекса голова имеется. И сердце живое, которое копье Гунгнир пробьет с той же легкостью, с какой пробило каменное. Оно целится, готовое сорваться с хозяйского плеча, лишь приказ нужен. И тогда не спасет Алекса чудесный молот.
Пусть живет Владетель Ниффльхейма. Пусть сядет на трон Хель. Пусть станет хозяином всех земель, вод и существ, которые обитают на пустошах. Алекс постарается, чтобы так и было.