Слава что-то задерживалась, но в конце концов всё еще было впереди. Февральская революция его окрылила. Шевцов принял ее с восторгом, совсем забыв, что собирался идти по столыпинской стезе. Он, правда, не участвовал в демонстрациях, не штурмовал полицейские участки, но с готовностью приколол к тужурке большой красный бант.
Он понял: пришло его время. Знакомые адвокаты рванулись к общественной деятельности, занимали посты товарищей министров.
Кумиром Шевцова стал Александр Федорович Керенский. Шевцов подражал его походке и жестам, манере речи, посвящал ему полные восторга корреспонденции в «Маленькой газете». Впрочем, газета перестала его удовлетворять. Надо было найти более прямой путь к общественному признанию и успеху.
Поэт Бердников, входивший в организованный Шевцовым литературный кружок, сказал как-то, что собирается на завод «Новый Парвиайнен», где будет собрание рабочей молодежи. Шевцов сразу заинтересовался:
— Я бы хотел пойти с вами. Собрание заводских мальчиков — это очень интересно! Мы просто обязаны быть внимательными к молодежи из народа, особенно в нынешнее бурное время.
Он подумал, что перед ним открывается долгожданный путь. А что если он призван стать вождем молодого поколения рабочих?
На собрании Шевцов был необычайно оживлен и любезен. Ребят собралось в тот раз немного. Они еще плохо знали, что следует делать. Шевцов был старше их всех, он был начитан и очень хотел произвести впечатление. Ему это удалось. Гриша Дрязгов — молодой токарь, тянувшийся за меньшевиками, смотрел на него восхищенно. А Шевцов, чувствуя себя в ударе, с пафосом говорил о святом долге прогрессивных сил прийти на помощь молодым братьям из рабочего класса в их прекрасном стремлении к свету, самоусовершенствованию и счастью.
После собрания — оно было недолгим — Гриша Дрязгов провожал Шевцова домой, смущенно улыбался, когда тот клал ему на плечо руку и называл юным другом. Шевцов сказал, что с интересом посетил бы общегородское собрание рабочей молодежи, которое будет завтра в Зимнем саду завода «Русский Рено», и Дрязгов сразу пригласил его, не без гордости заметив, что он — один из организаторов этого собрания.
— Значит, до завтра, — сказал, прощаясь, Шевцов. — Может быть, вы зайдете за мной перед собранием? Поедем туда вместе. Извозчик будет ждать.
Дрязгов с благодарностью кивнул головой.
Так Шевцов попал в организацию рабочей молодежи. Его речь в Зимнем саду была несколько туманна, но зато полна красивых слов всё о том же стремлении к самоусовершенствованию, свету, о вековечных основах и красоте жизни.