За ужином пришлось стоять у кресла князя Витолда, восседавшего во главе стола. Наверное, сегодня был какой-то праздник, ибо столы ломились от яств. Каплуны, свиной окорок, горячий суп, баранина под соусом, сыр, целые горы свежей зелени, пирожки с начинкой. В доме отца до войны тоже порой пировали, но лично мне, за войну отвыкшей от разносолов, а потом из-за дороговизны продуктов просто запретившей себе мечтать о них, было в диковинку такое обилие.
Князь Витолд ел одной рукой, очень неловко, с радостью принимая помощь от мачехи, сидевшей от него по правую руку. Сначала меня это удивило — справа обычно сажают либо почетного гостя, либо возлюбленную, — но потом вспомнила, что он левша, и здесь все должно быть наоборот. Вот место слева как раз досталось тому самому милсдарю Генриху, который явно был недоволен моим присутствием, но ничего не говорил. Пани Бедвира устроилась чуть дальше и была этим страшно недовольна. Судя по ее взглядам, она охотно поменялась бы с княгиней местами.
Госпожа Эльбета сама нарезала окорок, перекладывая кусочки на тарелку князю, так что ему оставалось лишь брать по одному. При этом княгиня успевала еще и следить за поведением Агнешки, которая вертелась на стуле как маленький бесенок и ела за троих. Девочка выглядела довольной — видимо, урока декламации удалось избежать — и время от времени подмигивала мне. Тут обнаружился и мужчина, который сопровождал князя в поездке к целительнице. Он сидел за столом чуть дальше Генриха Хаша. Я обратила на него внимание именно потому, что мужчина время от времени бросал через стол горячие взгляды на пани Бедвиру. Но белокурая красавица оставалась равнодушной — все ее существо было поглощено не обращавшим на нее внимания Витолдом Пустополем. Из разговоров за столом удалось узнать имя мужчины — пан Матиуш.
Кроме них за столом сидели еще трое шляхтичей, пара рыцарей и несколько придворных дам, составлявших свиту княгини. За стульями приглашенных стояли слуги или пажи и оруженосцы, подававшие господам вино и угощения. И, собственно, только я одна чувствовала себя лишней, ибо у князя Витолда имелся свой слуга, подливавший ему вина. Даже приезжих «ястребов» усадили за стол, хотя и в самом конце. Вернее, сидел старший, а младший стоял возле его кресла и прислуживал, как оруженосец рыцарю. Предоставился отличный повод понаблюдать за людьми, попытаться понять, что их связывает между собой, но настолько сильно хотелось есть (от такого великолепия слюнки потекут у кого угодно!), что сосредоточиться не удавалось. Одно могу сказать — что-то показалось странным…