— О, ну хорошо. — Она пожала плечами.
Пиа передала фотоаппарат Валентино, стараясь не коснуться его пальцев, и оглянулась — она стояла около розовой стены. Пиа прижалась к ней, как заключенный, приговоренный к расстрелу. Она чувствовала на себе его прямой взгляд и снова начала чуть ли не обливаться потом от охватившего ее волнения и — в который уже раз это с ней происходило! — поднимавшегося возбуждения.
Уголки губ Валентино немного приподнялись, через пару секунд он опустил фотоаппарат.
— Тебе надо немного расслабиться.
— Я расслаблена. — Пиа сделала попытку улыбнуться, хотя сама чувствовала — улыбка у нее вышла неестественной.
Валентино снова поднял фотоаппарат, сделал снимок, посмотрел на результат.
— Кажется, получилось, — произнес он и придвинулся к ней ближе, чтобы показать.
Пиа увидела свое глупо улыбающееся лицо, но получившаяся фотография ее занимала мало. Пию полностью поглотила собственная реакция на легкое прикосновение их тел друг к другу.
— И еще, — сказал Валентино, передавая ей фотоаппарат.
И прежде чем Пиа поняла, что это значит, он вытащил из кармана мобильник и сделал еще несколько снимков, удовлетворенно улыбнулся, спрятал телефон и произнес какую-то фразу на итальянском.
— Прошу прощения, я ничего не поняла. Что ты только что сказал?
Валентино сделал извиняющийся жест рукой:
— Я забыл. Я сказал — ты краснеешь, как роза.
Пиа покраснела еще больше, если это было вообще возможно.
— Ты сказал что-то еще, правда? Что?
Валентино опустил ресницы.
— Только то, что тебе не нужно волноваться, сокровище. Я не хочу целовать тебя здесь. Когда это произойдет в следующий раз, мы должны быть только одни, в укромном месте. В Позитано сплетни распространяются со скоростью света.
Губы Пии пересохли. Она справилась с желанием облизнуть их и сказала голосом, который, к ее удивлению, задрожал:
— Ты ошибся, Валентино. Я не волновалась. И не понимаю, почему ты так уверен, что… что это случится в следующий раз. — Она сделала жест рукой.
— Это?.. — переспросил он.
— Ты понял. Поцелуй и так далее.
На лице Валентино появилась лукавая улыбка.
— А разве ты не ожидаешь продолжения? Ну и так далее…
Пиа почувствовала, что краснеет, но твердо произнесла:
— Я бы посоветовала тебе не слишком на это рассчитывать. Все будет зависеть от того, как я себя чувствую, разве не так?
— Это также может зависеть от того, как я себя чувствую, — улыбаясь, возразил Валентино. — Смею тебя уверить, правда, — мне понравилось с тобой целоваться.
— Поэтому ты сбежал, — не упустила случая уязвить его Пиа.
Его чувственные губы изогнулись в сводящей ее с ума улыбке.