– М-м-мой г-г-господин? – заикаясь, выдавила из себя, инстинктивно прижимаясь к подоконнику.
Льеру хватило одного взгляда, чтобы понять, что происходит. Кажется, дивная танцовщица отнюдь не была счастлива от своего брака. И так как бежать ей было некуда, да и невозможно… Решила свести счеты с жизнью. Трийе задумчиво посмотрел на капающую на мелкие плитки пола кровь, а затем перевел взгляд на лицо Миранды. И, подчиняясь какому-то внутреннему желанию, резко сменил облик на настоящий. Вернее, на тот, который он привык считать настоящим последние века. Девушка тихонько пискнула и, закатив глаза, упала в обморок.
– Спасибо, что хоть не на нож, – проворчал Льерил, быстрым шагом подходят к Мири. – И зачем было портить такую чудную ручку? – проворчал, быстро отрывая от занавески полоску ткани. – Шрам же останется… Сейчас мы ее… – шустро перевязал кровоточащую руку, а затем устало покачал головой: – Неужели этот брак казался тебе настолько ужасным, что ты пошла на такой шаг? И что мне теперь делать? В свете всего этого?
Он осторожно поднял девушку на руки, а потом на миг замешкался. Нет, оставлять танцовщицу здесь нельзя. Раз уж она готова была умереть… Значит, найдет способ это сделать. Или просто зачахнет от тоски в этом… в этой золотой клетке с мягкими стенами. Видимо, кровь дала о себе знать, и Миранде не по душе оказалась доля, которую большинство местных женщин почитали за абсолютное счастье. Все же каждому свое…
Решительно тряхнув головой, Льерил прикрыл глаза и представил себе Великий лес. Вовремя эльфы дали ему разрешение на перемещения… Сейчас доставит раненую танцовщицу дриадам, а там уже вернется за друзьями. А его проблема… Вот девушка оклемается, тогда и будет видно.
Несмотря на то что на Великий лес давно опустилась ночь и все его обитатели, скорее всего, видели уже десятый сон, мне категорически не спалось. Все одолевали тяжелые думы о том, куда умотали наши мужчины и чем сейчас заняты.
Провалявшись так где-то около часа, я поняла, что сегодня Морфей решил обделить меня своим вниманием. Так что тяжело вздохнув, сползла с кровати и потопала в гостиную. Где, к своему большому удивлению, застала мрачную Нельсу, по самый нос замотанную в плед. Она сидела на плетенной из лозы кушетке и мелкими глотками пила узвар, который мы сварили еще утром.
– Что, тоже не спится? – Подруга отсалютовала мне чашкой.
– Ага-а-а. – Я зевнула и, налив себе ароматного и прохладного напитка, устроилась рядом. – Угораздило же их умотать куда-то на ночь глядя, – проворчала, не сдержавшись.