— Я всё понял, Филин, — кивнул я комоду, — никакой жалости и никакой пощады.
— Нормально, — сержант хлопнул меня по плечу, — работаем, Мечник.
После того, что мы видели в подвале, пошла самая настоящая работа. Подвал, гранаты, взрывы. Входим, снова катятся гранаты, взрывы, добиваем выживших дикарей. Всё легко, и дикари действуют по шаблону. Есть силы, выбегают наружу, и мы давим их огнём, а если у них мало бойцов, тогда ждут нас на входе в своё жилище. За день прошли три десятка подземных убежищ, самых разных. В некоторых было от пяти до десяти животин на двух ногах, одна семья, а в других настоящее племя — до сотни особей.
Такая кровавая работа продолжалась до вечера, пока у нас БК не закончился. На ночь закрепились в одном разваленном трёхэтажном доме, но спать никому не хотелось, и до утра мы толком глаз не сомкнули, так, полудрема какая‑то. Наконец, только развиднелось, нам подвезли гранаты и боезапас, мы пополнились, и кровавый наш труд возобновился.
Время от времени «беспределы» пытались атаковать, но все городские высоты уже были под нашим контролем, на них сидели корректировщики с радиостанциями, и мы встречали их вовремя. Были и собачки, эти милые существа, откормленные на человечине, каждая весом кило под семьдесят‑восемьдесят, но одиночки, никогда не больше трёх‑пяти, так что справлялись с ними быстро.
К вечеру вся «правая» сторона города Батайска, разделённого на две части автомагистралью, была под нами, а «левая» — под столичными войсками. Завтра мы выдвигаемся на Ростов, а на наше место придут территориалы, ещё не по одному разу проверят все отнорки и уничтожат недобитков, которые наверняка имеются. Мы же свои обязательства перед нашим государством выполнили полностью, и, значит, делать нам здесь больше нечего.
Победа! Красивое слово, мощное, радостное, но мне было как‑то тоскливо, и удовлетворения от того, что я делал эти пару дней, я не испытывал никакого. Нет, сожалений или каких‑либо рефлексий у меня не было, всё в порядке, чисто служба, без всяких эмоций, но и удовлетворения от полученного результата тоже не наблюдалось.
Пришёл, увидел, победил! Кажется, именно такие слова сказал один древний вояка, который забыл добавить, что надо ещё и потери подсчитать. Кстати, про потери. За три дня операции по зачистке города из строя роты выбыло пять человек: трое убитых — навсегда и двое тяжелораненых — возможно, что и временно.
Спустя несколько дней умная голова неизвестного мне штабного офицера произвела подсчёт, и оказалось, что мы — самое результативное подразделение во всей армии. Меньше потерь, чем у нас, не было ни у кого, а трупаков наваляли побольше, чем целый столичный батальон. Эта информация широко разошлась по всем СМИ, то есть в радио и газеты, и думается мне, что именно тогда за нами стала закрепляться слава самых кровавых и жестоких гадов во всей Конфедерации, которые на досуге играют в футбол отрубленными головами врагов. Прикольно!