— Вы дрожите, — пробормотал он. — Чего вы боитесь?
Карл поймал ее руку. Ощущение тепла его ладони отнюдь не успокоило нервы принцессы.
— Я боюсь вас, — призналась она.
И еще она боялась ощущений, которые вызывало его прикосновение.
Серена отдернула руку, и он не пытался задержать ее. Его лицо напряглось, ему не понравилось то, что она сказала.
Принц вернул все детали на прежние места, завел часы и качнул маятник. Серена услышала размеренное тиканье.
— Идут, — сказала принцесса.
По правде говоря, она не верила, что ему удастся отремонтировать часы, но понимала, что приятно привести в порядок сломанную вещь. Девушка потянулась за перчаткой, но принц убрал ее подальше.
— Конечно, они идут. Я могу починить все, что угодно.
— Нет, не все, — возразила она, посмотрев на него с сомнением.
Карл поднял упавшую перчатку и погладил ее, пристально глядя на Серену.
— Если под рукой окажутся нужные инструкции, я починю все. Все, что угодно.
Карл натянул перчатку на ее пальчики, затем на ладонь. Принцесса заметила, что Карл настойчиво старается коснуться ее, а между тем самое легкое прикосновение напрягало ее нервы до предела.
— Я стал разбирать вещи еще ребенком, — сообщил он, беря вторую перчатку принцессы. — Все, что угодно. Мне хотелось увидеть, что у них внутри и как они работают.
— Почему?
— Потому что это гораздо интереснее, чем читать об этом. Многие говорили, что у меня золотые руки.
Озорной блеск в его глазах заставлял думать, что речь идет уже не о разборке вещей.
Серена невольно мысленно представила, как руки Карла странствуют по ее обнаженному телу в супружеской постели. Она уже теряла власть над собой.
Ей надо держаться дальше от него. Она высвободила свою руку и отошла к камину.
— Кто же научил вас чинить механизмы?
— Садовник, господин Пфлихт. Когда я пытался сконструировать паровой двигатель из чайника.
В уголках губ Серены мелькнула улыбка, хотя она пыталась скрыть ее. Она вообразила маленького мальчика, проводившего эксперимент с чайником.
— Он заработал?
— Двигатель утонул в бочке для дождевой воды. Повар был готов убить меня.
Серена снова улыбнулась, теперь уже не скрываясь. Она стала непринужденней. Она могла представить, какой тогда поднялся переполох.
Принц подошел и встал перед Сереной.
— Вы девочкой попадали в переделки? — спросил он.
— Мне не разрешали поступать неподобающим образом.
Она либо слушала уроки, либо училась хорошим манерам. Любой проступок заканчивался тем, что ее запирали в библиотеке. Она находила утешение в чтении книг. Отец считал, что Серена способна освоить лишь вышивание и этикет, а если бы обнаружил, как она любит учиться, то нашел бы другое место, куда ее запереть.