— Почему?
Хейли взяла салфетку и выплюнула в нее жвачку. Я пожала плечами, глядя на нее.
— Оно такое девчачье.
Хейли улыбнулась, положив скомканную салфетку на край стола.
— Ну, ты — девочка, Энди.
— А, — я взболтала свой напиток. — Андреа — это не похоже на меня.
Мне действительно не нравилась эта беседа — обо мне и моем выборе имени. Черт, просто я так это понимаю, и почему я должна оправдываться?
— А что насчет Хейли? Откуда это взялось?
— Мой отец — астроном.
— А. Комета?
Она застонала и отвела глаза, кивая.
— Да. Она очаровала отца. Мои родители решили назвать меня и моего брата в честь их выбора карьер. Я этого не понимаю.
— И как зовут твоего брата?
— Холден Данте Корриган.
Я удивленно подняла брови.
— Ничего себе. Дай догадаюсь. Парень — теологический циник?
Хейли кивнула.
— Скорее — боль в заднице, но твое определение тоже недалеко от истины.
— Сколько ему лет?
— Пятнадцать. Он только перешел в старшие классы в этом году.
— О, и мой брат тоже. — Я усмехнулась.
— Кстати, как зовут твоего брата?
— Крис Литтман.
— Никогда не слышала.
— Ваш заказ, леди, — официантка поставила между нами блюдо с пиццей, положив перед каждой из нас тарелку и приборы, — наслаждайтесь.
Запах еды заставил нас обеих сглотнуть слюну. Забыв о разговоре, мы накинулись на горячую пряную пиццу.
Я закончила с третьим куском, когда Хейли уже накладывала себе четвертый.
— Ничего себе, а еще говорят, что это у меня здоровый аппетит.
Единственным ответом был смешок.
Должна признать, это в самом деле было поразительно. Не представляю, куда девается вся эта еда в ее стройном, хорошо сложенном теле. Видимо она, как и я, отдает много сил спорту. Участвовать в группах поддержки футболистов не так легко, как может показаться со стороны.
Наконец, она выпрямилась, удовлетворенно вытерев рот салфеткой.
— Хорошая была пицца, — с улыбкой протянула она, похлопывая себя по животу.
— Да уж, я вижу. Было вкусно?
Она усмехнулась и кивнула, отодвинув тарелку.
— Так, Энди.
— Да, Хейли?
— Каково это — быть тобой?
— Прости? — я чуть не подавилась содовой. Какой странный вопрос.
— Ну, я хочу сказать, ты отличаешься от большинства людей, с которыми мы ходим в школу, ты просто, ну, уникальна.
— О, так ты хочешь знать, что такое — быть школьным изгоем?
Она склонила голову набок, глядя на меня.
— Знаешь, я думаю, ты могла бы стать очень популярной, если бы захотела. Ты — умная девочка, и я думаю, что ты делаешь это нарочно. Но почему?
— Ладно. Ты меня поймала, — я поставила стакан на стол и откинулась на спинку сиденья, — если коротко и ясно — то я считаю, что большинство людей, с которыми мы ходим в школу — идиоты.