Бум-Бум, хотя и был совершенно пьян, расхаживал по залу, хлопал ладонью по кулаку, поправлял пенсне, выпивал со всеми, а иногда подходил к молодому человеку, который спал в глубоком кресле, повязанный салфеткой.
— Кузен, не спи! — кричал Бум-Бум ему прямо в ухо.
— Zeit ist Geld![10] Чей счет? — отвечал тот, не открывая глаз, машинально стучал кружкой по столу и продолжал спать.
— Женщина! Ах, оставьте, быть женщиной — никудышный гешефт, пустая трата времени! — со смехом выкрикивал известный во всем городе Фелюсь Фишбин.
— Я-то мужчина, самый настоящий мужчина, — кричал кто-то в другом углу.
— Нечего себя хвалить! Ты только жалкое подобие мужчины, — издевался Фишбин.
— А ты хотя и Фишбин, да дело твое не стоит и пучка соломы.
— А ты, пан Вейнберг, ты… да уж ты сам знаешь и мы знаем, кто ты, ха, ха, ха!
— Бум-Бум, спой-ка «Маюфес»[11], а то тут евреи ссорятся.
— Эх, Кениг, ты мой друг, но я с грустью вижу, что ты все больше глупеешь. Все твои мозги в брюхо ушли. Право, я за тебя боюсь. Господа, он столько жрет, что скоро ему собственной кожи не хватит, он в ней не уместится, ха, ха!
Грянул общий хохот, но Кениг не отозвался — он пил пиво и тупо смотрел на лампы, сидел он без сюртука, с расстегнутым воротом сорочки.
— Итак, доктор, вернемся к женщинам, — обратился Фелюсь к соседу, который, уткнувшись подбородком в грудь, непрерывно и невозмутимо крутил светлые усики, ежеминутно отряхивал полы сюртука и засовывал и рукава не слишком чистые манжеты.
— Ну что ж, вопрос очень важный, хотя бы с социально-психологической точки зрения.
— Никакой это не вопрос. Знаете вы хоть одну порядочную женщину?
— Пан Феликс, вы просто пьяны, что вы несете! Я вам тут, в Лодзи, покажу сотни в высшей степени достойных, почтенных, разумных женщин! — вскричал доктор, пробудившийся от своей апатии, чуть не подпрыгивая на стуле и с невероятной быстротой отряхивал сюртук.
— Наверно, это ваши пациентки, потому вы их и хвалите.
— С социально-психологической точки зрения то, что вы говорите, это…
— С любой точки это правда, четырежды правда. Вот докажите, что это не так.
— Но я ведь вам уже сказал.
— Это слова, только слова, мне нужны факты! Я реалист, пан Высоцкий, я позитивист. Барышня, кофе и шартрез!
— Хорошо, хорошо! Сейчас приведу факты: пани Боровская, Амзель, Бибрих. Что скажете?
— Ха, ха, ха, называйте еще, мне, право, весело вас слушать.
— Нет, вы не смейтесь, они все — порядочные женщины, — запальчиво кричал доктор.
— Откуда вам это известно, вы их что, на комиссию брали? — с циничной ухмылкой спросил Фелюсь.