— Откуда ты узнал, что в Массачусетсе существует трехдневный срок ожидания? — спросила она.
— От брата. — Он улыбнулся. — Его зовут Райли. Он немного… безрассудный. Нам не раз приходилось отговаривать его от сумасшедших поступков.
— Нам?
— Мне и моему младшему брату Броуди. Мы двое — единственные здравомыслящие люди в нашей семье.
— Значит, вас три брата? — спросила Элли.
— Да. Трое мужчин, рожденных для суматошной жизни.
— Я единственный ребенок в семье, и даже не могу представить себя в окружении братьев.
— В больших семьях шумно. Мы, например, всегда все ломали и крушили. — Финн величественно поднял руку. — Торжественно клянусь, что не имею отношения к порче антикварной вазы и журнального столика.
Элли услышала смех в голосе Финна и подумала о том, что хочет, чтобы и у Цзяо были похожие воспоминания о детстве.
Детство Элли было тихим и однообразным. Матери никогда не было рядом, отец работал от рассвета до заката. Она завидовала Финну. Она даже подумала о том, что, когда они поженятся, за обеденным столом на День благодарения соберутся братья Маккенна и расскажут ей истории прошлых лет.
Отмахнувшись от этой мысли, она приказала себе не забывать о том, что между ней и Финном будут только деловые отношения.
— Мои родители редко со мной виделись. Теперь мама живет в Калифорнии, так что общаться мне приходится только с папой. — Она посмотрела на Финна. — Думаю, ты назвал бы мою жизнь спокойной и предсказуемой.
Финн включил поворотник и съехал с шоссе:
— Твоя жизнь была спокойной и предсказуемой до нынешнего момента. Ведь ты выходишь замуж так стремительно.
Она рассмеялась:
— Ты прав. Никто никогда бы не подумал, что я на такое способна.
— А я тем более. — Финн притормозил и повернулся к ней. Его голубые глаза были скрыты под солнцезащитными очками. — Тем не менее ты уверена, что хочешь это сделать?
— Да, я уверена, — ответила она.
— Ладно. — И он, следуя указателям, направился в центр города. — Я тоже.
Остаток пути они провели в молчании. Вскоре они остановились у здания суда — массивного кирпичного дома с множеством высоких окон и шпилем. Величественный, он скорее напоминал церковь, нежели дворец правосудия.
Элли заметила, что Финн открыл для нее дверцу машины и осторожно взял под локоть, когда они переходили улицу. Жесты были незначительными, но Элли оценила его внимательность.
Он также открыл для нее тяжелые двери здания суда.
— Спасибо.
— Это самое малое, что я могу сделать для своей будущей жены.
— А через порог ты меня будешь переносить?
Он помолчал, потом произнес:
— Мы кое-что не обсудили.