– Так что же произошло между вами и мисс Теннисон?
– Мы поспорили, и весьма запальчиво. Моя спутница настолько вышла из себя, что выхватила крест у меня из рук и швырнула его в воду.
– Вы что, гуляли по берегу пруда? Со свинцовым крестом длиною в фут?
– Да, по берегу пруда, – круглыми глазами уставился на виконта Чайлд. – Не могла же Габриель войти в дом, чтобы осмотреть артефакт. Мы с ней знакомы, должно быть, еще с тех времен, когда она бегала с косичками, но все равно это выглядело бы совершенно неприлично. Поэтому мы решили прогуляться по парку. В Гоф-Холле красивейший декоративный пруд – и, к сожалению, очень глубокий.
– Вот уж действительно, к сожалению.
– Нечего и говорить, несдержанность Габриель, безапелляционно выбросившей крест в воду, меня разозлила. Боюсь, я пришел в ярость. Мы обменялись весьма нелюбезными словами, и мисс Теннисон в сильнейшем возмущении удалилась. Больше мы не виделись.
Себастьян пытливо вгляделся в румяное, самодовольное лицо толстяка. Тот казался явно удовлетворенным состряпанной историей, но где в ней правда, невозможно было определить.
– Надеюсь, прислуга из Гоф-Холла может подтвердить ваш рассказ? – поинтересовался виконт.
– Сейчас в доме остались только пожилой смотритель с супругой, но я не сомневаюсь, они засвидетельствуют мои слова. Старик Бентли даже помогал мне протаскивать крюк вдоль берега. Однако примерно после часа бесплодных поисков мы сдались. Боюсь, артефакт утерян – на этот раз навсегда.
– Считаете, он был настоящим?
– Да, я считаю, это был крест, явленный миру монахами из Гластонбери в тысяча сто девяносто первом году.
«Что вовсе не одно и то же», – отметил про себя Девлин, глядя, как спешат через сады несколько студентов-законников в хлопающих на горячем ветру черных мантиях. – Так говорите, мисс Теннисон вспылила?
– Чрезвычайно. Знаете, у них в семействе сплошные холерики.
– И меланхолики.
– Да, и меланхолики.
С этого места уже были видны ослепительно сверкавшие на солнце речные просторы, громада массивного моста, склады и причалы на противоположном берегу.
– Я вот только одного не пойму, – обронил виконт.
– Да?
– Что из описанного вами инцидента могло напугать вашу коллегу?
Самодовольная ухмылка собеседника испарилась:
– Напугать?
– Именно.
– Я не сказал, что Габриель была напугана, – покрутил головой Чайлд.
– Поскольку опустили часть вашего разговора, касавшуюся опасных могущественных сил с неденежными мотивами.
Внезапный порыв сухого ветра качнул ветвями буков над головами спутников, и проникший сквозь листву солнечный луч пересек лицо антиквара, воззрившегося на Себастьяна с безучастным выражением.