Близ набережной возвышалось современное здание «Фейтланд-отеля», оборудованного кондиционерами. Предусмотрительный король приказал построить его еще за год до своей коронации. Необходимо было заранее подготовиться к встрече высоких гостей, включая герцога Кентского из Англии, прибывающих на эти торжества. Я специально пошел туда, чтобы проверить слова Фатухелу.
Он был прав! В отеле проживало много зажиточных тонганцев с истрепанными циновками на бедрах. Они осаждали главным образом бар, который торговал отнюдь не лимонадом. Более молодые тонганцы неутомимо прогуливались от батареи бутылок к бассейну, где беззаботно плескались, словно позабыв о том, что конституцией подобные шалости запрещены по воскресеньям. Закон на Тонга, оказывается, распространялся не на всех жителей.
Я решил продолжить свою прогулку. Через некоторое время очутился на кладбище. Как и многое на Тонга, это место оказалось необыкновенным. Неогороженное кладбище представляло собой множество холмиков из кораллового песка, украшенных не то транспарантами, не то картинами, которые были растянуты на двухтрех палках. Некоторые могилы были украшены красиво вышитыми циновками, над другими развевались на ветру ткани, шитые блестками или украшенные фольгой. Все это — солнечные блики на коралловых обломках, раковины, уложенные на некоторых могилах, и красочные транспаранты — придавало тонганскому кладбищу довольно жизнерадостный вид, отнюдь не навевая мысли о бренности земной жизни.
Посещение кладбища прекрасным образом дополнило мой первый контакт с островитянами Тонга. Но мое знакомство, связанное с погребальными обрядами в этой стране, началось еще в аэропорту в Суве. Ожидая вместе с другими пассажирами отправления самолета, я был свидетелем довольно странных обрядов, совершаемых над гробом, покрытым многими квадратными метрами тапа. На посадочной площадке много родственников и друзей покойного под руководством духовного лица читали молитвы и пели. Меня эта церемония в аэропорту несколько озадачила. Вскоре выяснилось, что гроб с телом покойника поставили в багажный отсек самолета, на котором я должен был вскоре лететь в Нукуалофе. Впервые в жизни довелось мне путешествовать на «летающем катафалке».
Картинки с островов мореплавателей
Название «Ниуэ» я впервые услышал еще на Тонга. Когда я садился в самолет, из репродуктора донеслось, что самолет полинезийских воздушных сообщений, номер рейса такой-то, по пути на Западное Самоа совершит посадку на аэродроме Ханан на острове Ниуэ.
Самолет поднялся в воздух. Позади остались плоский остров Тонгатапу, тучный король Тонга и добродушные, дородные жители этого архипелага. Передо мной на табло горела надпись: