Ярко-голубые молнии электрических разрядов, возникшие из ниоткуда и принявшиеся шарить в воздухе, точно руки слепца, затмили сияние калифорнийского солнца. Молнии коснулись мусорного бака, металлической ограды, а также пустого фургончика, притулившегося возле магазина готового платья на одной из пустынных лос-анжелесских улочек. Через мгновение они сплелись, образуя черную cфepу, которая мягко коснулась земли. Сталь брызнула во все стороны искрами; угол мусорного бака исчез, асфальт треснул, а в металлической ограде образовалась идеально круглая дыра. Бешеный вихрь, поднявшийся за какую-то неуловимую долю секунды, закружил в воздухе пластиковый стаканчик, обрывок газеты, пригоршню сухих листьев эвкалипта.
Жужжание статических разрядов нарастало до тех пор, пока не взорвалось в оглушительном треске. Наступила зловещая тишина. Поднятый вихрем мусор плавно опускался на землю.
На потрескавшемся асфальте беспомощно корчилась обнаженное тело I-950. Спазмы сотрясали ее человеческую плоть. Внутренние системы, «оглушенные» разрядом, мало-помалу оживали. Компьютерная часть ее мозга взялась за работу, постепенно подавляя болевые ощущения и мышечные спазмы.
Как только двигательные функции восстановились, Серена перекатилась под фургончик и улеглась в его тени, озирая окрестности. Беззаботный мир людей был полон звуков: обрывков музыки, голосов, шагов, шума моторов проносившихся мимо машин…
Сузив поле зрения, она оценила местность в непосредственной близости от своего укрытия. Рядом абсолютно никого не было: никто не спешил выразить удивление или поднять тревогу. Вероятнр, ее появления не заметил и не услышал ни один человек. Что же казалось следов ее прибытия, которые столь явно бросились в глаза самой Се-реие, то даже они не привлекли ничьего внимания. I-950 предельно расслабилась.