Шухарбаев протянул руку, требовательно шевеля пальцами. Он снова был тем, кем стал несколько лет назад — главой нацбезопасности державы. «Покой нам только снится, — подумал он со вздохом. — Кто это сказал? Неужели я сам? Нужно будет распорядиться, чтобы записали и сохранили для потомков. Такое сильное высказывание, такое мужественное».
— Слушаю, — тихо произнес он в трубку.
Повышать голос не было никакой необходимости. Люди, удостаивавшиеся внимания Шухарбаева, ловили каждое его слово. Он редко кричал на подчиненных. Вполголоса получалось даже убедительнее.
— Здоровья вам и вашим близким, уважаемый Нуртай Шухарбаевич, — затараторил мужской голос, готовясь разливаться все в новых и новых любезностях.
— Ты кто? — спросил Шухарбаев.
— Водитель господина Султанбаева, Хафиз.
— Хафиз, Хафиз… А, припоминаю…
Прежде чем приступить к операции по смещению президента, предусмотрительный председатель Комитета Национальной Безопасности создал целую сеть осведомителей во дворце. Все они, от первого главы администрации до последней уборщицы, исправно информировали Шухарбаева о каждом шаге президента. Нынешнего президента. Которому осталось править страной совсем недолго.
— Что у тебя? — тихо спросил Шухарбаев, кашлянув в кулак.
— Завтра рано утром московским рейсом прибывает какая-то большая шишка из Антитеррористического Центра, — заговорил Хафиз. — Бабуин возлагает на него большие надежды. Послал Багилу встречать этого типа. Она вызвала меня на пять часов утра.
— Та-ак, — протянул Шухарбаев.
Багила Жунзакова служила в Службе охраны президента. Шутили, что она умеет все, что должен уметь настоящий мужчина, и даже больше, потому что помимо прочего владеет различными женскими хитростями, а также прелестями, которыми Аллах не наградил сильный пол. Шухарбаев несколько раз сталкивался с Багилой в «Белой ставке», и, надо признаться, она произвела на него сильное, почти неизгладимое впечатление. Прекрасно сложенная, очень красивая, с умными глазами под идеально ровной челкой. Холодное, непроницаемое лицо Багилы казалось неживым, но тем заманчивее было представлять себе это лицо, искаженное пароксизмом страсти. Ее оперативная кличка была Багира. Был бы Шухарбаев, он бы занялся этой пантерой.
— Это все, — сказал Хафиз, не дождавшись реакции на свое сообщение.
— Нет, не все. — Шухарбаев закашлялся. — Зачем присылают человека из Москвы?
— Я не понял, Нуртай Шухарбаевич.
— У тебя мозгов нет?
— Мозги есть, — похвастался Хафиз. — Но, когда я вез Бабуина и Багилу, они от меня отгородились. Я успел услышать только про какую-то кровь шайтана…