Та неразборчиво усмехнулась в ответ.
— Старый колодец, — вспомнила Маша, перебирая в памяти обрывки экскурсий. — Как думаешь, в него кто-нибудь падал?
Старое поле было исполосовано тракторными следами, где вывороченные комья земли давно засохли, но глубина борозд позволяла подвернуть ногу, как нечего делать. Маша обернулась: ей опять почудилось движение за спиной. Там раскачивались от ветра ветви красных клёнов, и ничего больше.
Сабрина молча оглянулась на неё, мол, чего отстаёшь, и напряжённо замерла.
— Не шевелись, он пройдёт мимо, — донёсся до Маши её чуть слышный шёпот.
Ветки клёнов качнулись ещё раз и замерли в притворном спокойствии. Маша смогла вдохнуть, и воздух обжёг холодом сдавленное горло.
— Кто это? — спросила она, когда ощущение взгляда в спину исчезло.
Сабрина едва заметно дёрнула плечом.
— Парни говорят, он безобидный, только наблюдает. Но я думаю, что лучше лишний раз не дёргаться. Вдруг в нём взыграет инстинкт охотника.
Под ночным ветром стало зябко, хоть Маша и натянула на себя всю имеющуюся одежду. Чем дальше они шли в поле, тем призрачнее казалось ощущение взгляда между лопаток, но от каждого шороха, чуть более громкого, чем обычно, мурашки пробегали по коже.
— Так кто это? — не выдержала Маша.
Сабрина не очень-то горела желанием разговаривать. На ходу она обернулась.
— Откуда я знаю? Спроси у старшекурсников. Говорят, он всегда был.
— Дачники-дачники, — передразнила её Маша противным голосом.
Вдалеке ей почудился лучик фонаря, человеческие голоса, и на душе сразу полегчало. В кромешной темное она совсем потеряла ощущение времени и пространства.
— Кладбище, — сообщила Сабрина, махнув рукой в сторону выросших вдалеке неясных силуэтов.
Когда высокая трава поля сменилось примятой, Маша поняла, что они вышли на экскурсионную дорогу. Здесь оставалось спуститься к берегу, обогнуть Круглый холм, и на крошечном причале найдётся цепь от катера «оборона».
Запахло печным дымом — недалеко были дачи, которым тоже пришлось сидеть без света из-за злополучного столба в стационаре. Сабрина первая добралась до воды и почти бесшумно обошла прибой. Там тихо шелестели о гальку волны. Она нагнулась и достала из реки уместившийся на ладони предмет.
— Маша…
Шаги за спиной сделались хорошо различимыми. Кто-то с топотом нёсся вниз по склону холма, сопя, выворачивая ногами комья влажной земли. Захрустели ветки прибрежного тальника. Маша отскочила назад.
От испуга и от неожиданности она не нашла ничего лучше, чем выхватить из кармана фонарик.
— Кто здесь?
Луч белого света озарил мокрую гальку, зеленоватую пену прибоя, пустой, как под стать своему названию, холм.