«Если воспоминания такой давности, то у нас в городе одно место, верно?»
Все же странно — ведь и во Франции убивали королей, вон как весело летели головы на площади... И что? Булыжники сглотнули кровь, город умылся утренней росой и снова улыбается. А тут... Гнилое место. Проклятое.
Наверное, тут не умеют писать на месте разрушенной тюрьмы «Здесь танцуют».
Стоять стало неуютно, вдобавок поднялся ветер и снова взмел снежную крупу. Подчиняясь интуиции, Жозеф перешел на другую сторону — туда, где по холму спускалась цепочка белоснежных зданий. Одно из воспоминаний его собственного детства — дом пионеров.
***
В пустом саду, укрытом от ветра, стояла беседка. Посреди озера. Жозеф поежился при виде этого озера и все-таки пошел вперед по протоптанной дорожке, потом по мостику. Над темной водой низко висела огромная белесая луна.
Жозеф поздоровался с девушкой, сидевшей в беседке. Той явно было не холодно, шубка накинута лишь для вида, на коленях — маленькая потрепанная книжица.
— Bonjour, — сказала она, оборачиваясь и глядя на Жозефа глазами с черно-белой фотографии. Не совпадение: на его работе совпадений не бывает. Он ответил ей по-французски, представился другом ее отца. Призраки верят всему, что им скажешь.
— Ах да, вы же приходили к нам...
— Не помешаю?
— Как можно...
Он присел рядом на скамейку, заглянул в книгу, зная, что времени у него мало. И спросил наугад:
— Послушайте, мне очень важно знать, вы случайно не забыли... не потеряли чего-нибудь важного... недавно?
Призраков не надо бояться спрашивать прямо.
— Ой, — она взмахнула чернильными ресницами, — вы как в воду смотрели! У меня шкатулка пропала, с аистами. Бабушкина еще, из Пруссии... обыскались, Маруся весь дом перетряхнула, я уж не знаю, что и думать!
Кокетливый взгляд:
— А вы не поможете мне найти...
Как многие призраки, она посчитала, что Жозеф послан ей лично. У теней это бывает; все больше от одиночества.
Из-за этой шкатулки мадмуазель, значит, и вернулась в Россию. Сидит в беседке и читает свой томик Сытина, никогда не переворачивая страницу...
За кустами раздался вдруг пронзительный свист и мальчишечий голос:
— Тили-тили-тесто! Жених и невеста!
— Это Павлик, — вздохнула Сонечка. — Дурной мальчишка. Он все время в этом парке...
Она отвлеклась, и у Жозефа получилось встать и откланяться. У самого выхода из парка он обернулся: в беседке уже никого не было. Бронзовый Павлик высунулся из-за дерева и засвистел ему вслед, а потом проорал:
— Распустила Дуня косы, а за нею все матросы!
Потом и он исчез.
***
Жозеф вернулся в гостиницу — поспать хоть несколько часов. Теперь у него было за что зацепиться; однако он понимал, что дело легким не будет.