– Вымойся, – приказал он, снимая с нее цепи.
Она послушно разделась, залезла в бочку. Человек кивнул старухе, та поставила сундук на пол, откинула крышку: внутри лежали полотняные мешочки, теснились флаконы, склянки и маленькие, запечатанные воском горшочки. В комнате запахло травой и благовониями.
– Приступай, – тяжело уронил человек.
Женщина распечатала несколько флаконов, вылила содержимое в воду, потом достала из мешочка пук сухой травы, принялась тереть им плечи и грудь Насти. Осторожно, почти благоговейно касаясь, вымыла волосы какой-то душистой жидкостью, умастила их ароматным маслом.
Растерев все тело едва ли не до скрипа, подняла Настю, помогла выбраться, промокнула чистым полотном. Уложила на кровать, маленькими щипчиками стала выдергивать волоски на теле.
Вот и эпиляция наконец, подумала Настя. Интересно, интимную прическу делать будут? Обошлось без этого. Старуха лишь намазала ей лобок еще каким-то резко пахнущим зельем. Поверить не могу, что это все для какого-то каменного идола, размышляла Настя. Готовить, словно для гарема султана Брунея – и банально прирезать на алтаре. Идиотизм…
Что ее прирежут, она уже не сомневалась, все же читала кое-что о колдовских ритуалах. Эх, надо было трахнуться тогда с Данилкой, может, ее бы не выбрали…
– Одевайся, – холодно проговорил человек в маске.
Колдунья опустила на Настю прохладную, идеально отглаженную рубаху, расправила складки на груди, отошла, полюбовалась. Достала гребень, медленно, перебирая каждую прядку, прочесала волосы, потом надела на голову венок из белых цветов с одуряющим запахом. Настя немедленно скинула сомнительный головной убор. С укоризной погрозив пальцем, старуха подняла его и водрузила на место. Настя снова избавилась от венка, только на этот раз демонстративно переломила его пополам.
– Сегодня великая ночь, – сказал человек в маске. – Тебе выпала честь вручить себя повелителю, стать его невестой вовеки и до скончания времен. Возлюби господина больше, чем саму себя.
– Сам не хочешь… возлюбить, если такой преданный? – злобно поинтересовалась Настя. – Может, этот твой господин мальчиков предпочитает, не думал об этом?
На похитителя ее речь никакого впечатления не произвела. Он молча подождал, пока старуха соберется, выпустил ее, следом двинулся сам, бросив напоследок:
– Готовься. Жди.
Дверь захлопнулась. Настя уселась на кровать и тяжело задумалась. Не хотелось верить, что жизнь ее кончится так нелепо – в чужом времени, в чужом теле, на жертвеннике от руки фанатика. «Где же Данилка?» – в который раз уже возмутилась она. Почему друг ее не ищет?