— Перси… — позвала Аннабет.
Я инстинктивно встрепенулся, прислушиваясь к Аннабет, но в то же время перебарывая сонливость, навеянную полным желудком и убаюкивающим голосом старой дамы.
— Подождите минутку, — сказала тетушка Эм. — Никак не удается хорошенько разглядеть вас сквозь эту проклятую накидку…
— Перси, что-то не так, — настойчиво повторила Аннабет.
— Не так? — переспросила тетушка Эм, потянувшись, чтобы снять с головы накидку. — Совсем наоборот, дорогая. Сегодня вечером у меня собралась такая благородная компания. Что же не так?
— Это и есть дядя Фердинанд! — тяжело выдохнул Гроувер.
— Не смотрите на нее! — крикнула Аннабет.
Одним движением она нахлобучила свою бейсболку «Янкиз» и исчезла. Ее невидимые руки столкнули Гроувера и меня со скамьи.
Оказавшись на земле, я увидел перед собой обутые в сандалии ноги тетушки Эм.
Я слышал, как Гроувер поспешно пробирается в одном направлении, Аннабет — в другом. Но меня слишком разморило, чтобы я мог сдвинуться с места.
Затем над головой раздался скрипучий, режущий ухо звук. Я поднял взгляд на руки тетушки Эм, которые стали шишковатыми и мозолистыми, вместо ногтей на них выросли острые бронзовые когти.
Я едва не перевел взгляд выше, но откуда-то слева Аннабет пронзительно выкрикнула:
— Нет! Не надо!
Тут я услышал еще более неприятный звук трущихся друг о друга крохотных змей, прямо над собой, там… там… где должна была находиться голова тетушки Эм!
— Беги! — проблеял Гроувер.
Я услышал, как он мчится по гравию, вопя «Майа!», чтобы запустить свои крылатые туфли.
Я не мог шевельнуться. Уставившись на шишковатые, когтистые лапы тетушки Эм, я пытался сбросить сонное оцепенение, в которое повергла меня старуха.
— Какая жалость — навеки исказить прекрасное молодое лицо, — успокаивающе произнесла она. — Останься со мной, Перси. Тебе всего-то нужно посмотреть на меня.
Я старался перебороть в себе стремление повиноваться. Я посмотрел в сторону и заметил стеклянную сферу — шар-гляделку из тех, что люди ставят у себя в саду. И в оранжевом стекле увидел смутное отражение тетушки Эм: вуаль сползла с ее головы, открыв мерцающие, бледные очертания лица. Волосы ее шевелились, извиваясь, как змеи.
Тетушка Эм.
Тетушка «М».
Как я мог оказаться таким болваном?
«Думай, — приказал я себе. — Как погибает Медуза в греческих мифах?»
Но мысли не слушались меня. Что-то подсказывало мне, что в мифе Медуза спала, когда на нее напал мой тезка Персей. Но сейчас она совсем даже не спала. Она могла сию секунду исполосовать мне лицо когтями, стоило ей только захотеть.