Деклан ощутил во рту какую-то тошнотворную дрянь. Мерзейшее на вкус снадобье проложило себе путь по шерстяному языку, между песчаных дюн в горле и обожгло желудок. Деклан замотал головой, отпихивая ложку, и открыл глаза.
И на смертном одре он будет отрицать, что звук, вырвавшийся из его глотки в эту секунду, постыдно напоминал девчоночий визг!
Лина сочувственно поцокала языком.
— Я же сказала: глаза пока не открывай!
— Глаза? Какие глаза?! Они у меня еще есть?!
— Давай-ка, глотай остальное.
— Ни за что! Изыди, ведьма, вместе со своей отравой!
— Ай-яй-яй! Кто же так разговаривает с ангелом-спасителем, прилетевшим поднять тебя с одра смерти?
Деклан со стоном повернулся на бок, закрыл лицо подушкой.
— Как ты узнала, что я умираю? — невнятно пробормотал он.
— Мне позвонила Эффи.
— A-а. А когда похороны Реми?
— Реми очень повезло — он женится на девушке терпеливой, понимающей и с чувством юмора. Сколько стриптиз-клубов вы вчера обошли?
— Все. В штате.
— Теперь понятно, откуда у тебя на щеке сердечко из фольги!
— Неправда! — Однако, заерзав под подушкой, он понял, что Лина права. — Боже мой! Прикончите меня кто-нибудь!
— Пожалуйста! — Лина слегка прижала подушку к его лицу и от души расхохоталась, глядя, как Деклан судорожно замахал руками.
— Эй, это не смешно! — рявкнул он, гневно уставившись на нее налитыми кровью глазами.
— Вот тут ты ошибаешься, дорогой! — еле выговорила Лина. Деклан сейчас и вправду был уморителен — в измятой, залитой вином рубашке, всклокоченный, со свирепой опухшей физиономией, да еще и с розовым сердечком на щеке!
— Ничего, сейчас тебе станет получше. Не то чтобы совсем хорошо, но встать сможешь. Прими душ, поешь чего-нибудь и через два-три часа будешь в норме.
Мучительно сглотнув, Деклан вдруг обнаружил, что шерсть на языке исчезла. Впрочем, пока было непонятно, к лучшему это или наоборот.
— Чем ты меня напоила?
— Лучше тебе не знать. Но я туда добавила четыре аспиринки, так что больше аспирин не пей. А я пойду вниз, сделаю тебе омлет и поджарю тосты.
— С чего это ты так обо мне хлопочешь?
— Уж очень вид у тебя несчастный. Прямо хочется обнять и пожалеть. — Она нагнулась, чтобы его поцеловать, но тут же отпрянула, замахав рукой перед носом. — Фу! Сначала почисти зубы, изо рта у тебя несет, как…
— Да кто тебя просил?
— И не только изо рта. Вымойся как следует и переоденься в чистое. — Она поднялась на ноги. — Кстати, почему в доме никого нет?
— Потому что я предчувствовал, чем закончится этот чертов мальчишник. И всех предупредил: кто явится раньше трех — расстреляю без суда и следствия.