— А как насчет того, что будет обязательно?
— До чего же ты упрямый! И мне это нравится. Мне столько всего в тебе нравится, Деклан, что я и счет потеряла. Нечего сказать, попала в переделку — меня угораздило влюбиться в янки, да еще и упрямого, как осел!
Что-то внутри его вспыхнуло и засияло, как солнце, при этих словах.
— Анджелина!
— Нет-нет, дай мне договорить! — Она несколько раз вздохнула, успокаиваясь, чтобы не дрожал голос. — У меня много друзей, все они отличные ребята и любят меня как подругу. У меня был дедушка — замечательный человек, и для него я была единственным светом в окошке. Есть бабуля. Но никто и никогда не любил меня так, как ты. И — черт побери! — я тоже никогда и никого не любила так, как тебя. Так что…
Подняв руки, она расстегнула цепочку у себя на шее и протянула ему золотой ключик.
— Теперь он — твой. И давно уже был твоим. Ты — мой ключ к счастью, милый. Ключ к жизни.
Он взял у нее ключ и, к ее радостному удивлению, надел его себе на шею.
— Я сделаю тебя счастливой. Обещаю.
— Да уж, постарайся! Так что, мы поженимся или как?
— Спрашиваешь! — Он подхватил ее на руки и закружил по спальне. — Ты чувствуешь? Чувствуешь?
— Что? Кружится голова, кроме этого, ничего не чувствую.
— Наш дом — снова наш! Только наш! — Он опустил ее на пол. — Призраки растаяли. Теперь здесь живем только мы — и наша жизнь только начинается!
Лина прильнула губами к его губам.
— Добро пожаловать домой, любимый!
Что-то заставило ее потянуться к карману, где все еще лежали часы Люсьена. Лина вытащила их, вгляделась в циферблат.
Часы снова шли. Стремительно описывала круг секундная стрелка, и вслед за ней почти незаметно двигалась минутная.
Жизнь продолжалась.