—
Тебе удобно?
Я кивнула, ожидая, что Асиен пристроится рядом, но он не стал
садиться. Вместо этого, передвинул большой диван так, чтобы нас
210 --©о
Э ЛИ ТА
не увидели от двери, а потом подтащил к нему еще и стол, и я
оказалась под его крышкой. Только после этого он взял со стола
какой-то узелок — и уселся около меня.
—
Почти как дома, правда?
Он устроился сзади, так что моя спина оказалась прижата к его
груди. Это положение было таким знакомым, а места под столом
так мало, что мы и в самом деле словно вновь очутились в нашем
крошечном домике на дереве. Возникло такое ощущение, как
будто он взял кусочек чего-то, что я считала потерянным навсегда,
и положил его мне прямо на ладони.
—
Даже лучше, — вздохнула я, приникая к нему.
В следующее мгновение он запустил пальцы мне в волосы. По
спине побежали мурашки.
Некоторое время мы молчали. Я закрыла глаза и сосредоточилась
на дыхании Аспена. Совсем недавно я точно так л<е сидела с
Максоном. Но сейчас все было совершенно иначе. Я не спутала бы
дыхание Аспена ни с чьим другим, даже в толпе. Я слишком
хорошо знала его. А он — меня. Этот глоток покоя был необходим
мне как воздух, и Аспен его дал.
—
Мер, о чем думаешь?
—
Да о многом. — Я вздохнула. — О доме, о тебе, о
Максоне, об Отборе, обо всем.
—
И что же ты думаешь?
—
В основном о том, как все запутано. Мне кажется, я
понимаю, что происходит, а потом — хлоп! — что-нибудь
случается и все переворачивается с ног на голову.
Аспен немного помолчал и осторожно спросил:
—
Твое отношение ко мне сильно изменилось?
—
Нет! — сказала я, придвигаясь ближе к нему. — Если
на свете и есть что-то постоянное, то это ты. Если даже весь мир
полетит вверх тормашками, ты по-преж- нему будешь рядом, как и
раньше. В моей жизни творится такой дурдом, что любовь к тебе
«-6s 211 -"со
отступила на второй план, но знаю, что она никуда не делась.
Совсем глупо звучит?
—• Нет, почему же. Я понимаю, что усложняю тебе жизнь. Но все
равно рад, что у меня еще есть какие-то шансы. — Аспен обнял
меня, как будто мог удержать в объятиях навечно.
—
Я ничего не забыла!
—
У меня иногда возникает такое чувство, что мы с
Максоном участвуем в своей собственной версии Отбора.
Конкурсантов всего двое, только он и я. Один из нас в конечном
итоге получит тебя, и я не могу решить, кто в худшем положении.
Максон не в курсе, что мы состязаемся, так что он, возможно, не
старается в полную силу. С другой стороны, я вынужден
скрываться, поэтому не могу дать тебе всего, что дает он.
Наверное, борьбу нельзя назвать честной по отношению ни к
одному из нас.
—
Зря ты так думаешь.
—
Мер, я не знаю, как еще на это смотреть.