– Опять откуда ни возьмись.
– Вот именно, – невесело согласился генштабист. – Крики, хохот, свист. А уж назавтра какая информация появилась в нашей распрекрасной прессе – можешь себе представить. Женщины и дети предупреждают вражеское нашествие! Мирный народ с голыми руками идет на вражеские танки! Ну, и прочее в том же духе.
Матейченков кивнул:
– Эти материалы я помню.
– Но это еще цветочки, – продолжал штабист. – Самое страшное, к сожалению, началось потом.
– Ягодки.
– Они самые. На карте той злополучной, которая исчезла, были нанесены не только главные направления продвижения наших войск и основные силы, но и даты, и время достижения определенных рубежей.
– И что же дальше?
– Толпа расступилась, женщины старые подобрали с земли свои платки, и мы, донельзя довольные, что неожиданное препятствие столь мирно исчезло, не вызвав ни конфликтов, ни потерь, двинулись дальше, разбились на рукава и направились к намеченным исходным рубежам.
– А что потом – нетрудно догадаться, – перебил Матейченков. – Вы наткнулись на хорошо подготовленную засаду, которая встретила вас шквальным огнем. Так?
– Один к одному. Но ты ведь самого главного-то не знаешь, Иван Иванович!
– А что еще?
– Стыдно нам – спасу нет, поэтому тот факт и утаить постарались, – вздохнул генштабист.
– Выкладывай.
– Ну, отбились мы кое-как от чеченцев, выполнили то, что намечено сделать на первом этапе. Все-таки голыми руками, на фу-фу нас не возьмешь.
– Ты где тогда находился?
– Как раз в Чечне.
– А именно?
– В Ханкале. Иначе, может, и не узнал бы, какую жуткую хохму с нами чеченцы учудили…
– Разбомбили?
– Хуже! К бомбежкам-то мы, слава тебе, господи, привыкли. Как говорится, чего доброго. А тут!.. Через пару-тройку дней, когда наша операция разворачивается полным ходом, пэвэошники докладывают: к Ханкале приближается одиночный самолет.
– Наш?
– Нет, чеченский.
– Какой?
– Быстренько определили: маленький, плюгавый Л-29. Просто интересно, что ему нужно. Сшибать? Овчинка выделки не стоит. Да и прозевало его немного наше ПВО, он уже над городом кружит. Тянется к аэродрому.
Стоим, задрав головы, наблюдаем.
– Может, перебежчик?! – говорит один.
– Перебежчик, держи карман! – обрывают его.
– Да они все русских ненавидят.
– Чеченцы разные бывают.
– А вот он бомбу тебе на башку сбросит, тогда и увидишь, какие они в натуре разные бывают.
А самолет все кружится над аэродромом, вроде ждет, чтобы побольше народу к посадочной площадке подтянулось.
Вижу, командиру части эта хренотень надоела.
– Эй, дай команду зенитчикам, – говорит он помощнику, пусть сшибут к чертовой бабушке этого жука.