Так как Андрей Иванович мог только думать так, а не говорить, то ему пришлось выслушать здоровую «распеканцию».
— Это что за почерк! — сказал «Василиск», подойдя к столу, за которым сидел Андрей Иванович. — Встать!.. Порядку не знаете?.. Я вам не товарищ!.. Чего вы туг напутали? Такого пустого дела не понимаете… Как у вас записано?.. А зачем здесь ять?..
— По Гроту… — начал было Андрей Иванович, затронутый за живое упрёком в безграмотности (он-то считал себя на что уж грамотным!).
— Не разговаривать!.. Я не посмотрю, что вы «протеже»!.. Мне нужны работники, а не лодыри… Можете с вашим Гротом отправляться куда угодно!.. Здесь я — Грот! Сказано, чтобы не было тут «ять»…
Довольный тем, что пробрал «новичка» и показал ему, с кем он имеет дело, «Василиск» важно ушёл в кабинет, а обескураженный Андрей Иванович предался грустному размышлению. «Это я-то, кандидат прав, неграмотный! Это меня-то распёк, как мальчишку, какой-то нахал, сам пишущий „сапоги“ через „Фиту“… Однако, ничего-то мы, в правлении, не знаем о здешних порядках. Положительно, моё маскарадное приключение для меня очень назидательно»…
II
Однажды, в конце второго месяца, Андрея Ивановича «кликнули» в кабинет, и он очутился опять пред лицом того самого «господина», который назначил его на службу.
— Я вами недоволен, — начал изящный господин, слегка кивнув на почтительный поклон Андрея Ивановича, — вы изволите лодырничать… ваш начальник аттестует вас неодобрительно…
— Позвольте узнать, в чём моя вина? — спросил Андрей Иванович.
— Извольте. Во-первых, вы запустили свой журнал.
— Мне дали, кроме него, ещё массу дела, которое я признал более спешным…
— Я вас взял не для того, чтобы вы рассуждали, — перебил господин, — для другого дела у вас есть вечера… у лентяев всегда есть отговорка… Затем, оказывается, что вы не можете относиться сознательно к возлагаемым на вас поручениям, то есть, я хочу сказать, что вы до сих пор с делом не освоились, как следует, да вряд ли и освоитесь.
— Но…
— Я вас позвал не для рассуждений… Тупиц мне не надо… Компания не может тратить деньги непроизводительно… Таких пустяков вы не можете выполнять. Я вижу в этом ваше нежелание работать… Стыдитесь: вы компрометируете достойное лицо, давшее вам рекомендацию, уважаемого нашего директора, Андрея Ивановича… Я уверен, что он дал вам рекомендательное письмо исключительно по своей доброте, не зная вас достаточно.
Бедный Андрей Иванович, оказавшийся «незнающим самого себя», окончательно опешил. Он даже покраснел, как школьник, не выучивший урока.
— Даром жалованье платить я вам не могу: это было бы недобросовестно с моей стороны по отношению к Компании… Единственно, что я могу ещё для вас сделать, это «попробовать» вас на другом деле. К письменным занятиям вы не годитесь… Я назначу вас помощником кого-нибудь из приказчиков… там особой сообразительности не надо… Если же и там вы окажетесь неспособным, то прошу извинить… Я уже доложил об этом Ивану Яковлевичу, и он, кажется, написал в этом духе Андрею Ивановичу… Можете идти: я сделаю распоряжение… Постойте… Я должен вас предупредить, что о вас ходят нелестные слухи.