Магнус знал: он нипочем не допустит, чтобы его сестру потащили на казнь. Люция неповинна ни в какой скверне. Он с трудом заставлял себя принимать религию, которую силой насаждали в Лимеросе, но вот в сестру свою верил непоколебимо.
Люция свела брови:
– Не знаю, получится ли у меня…
– Тогда сделай это не ради себя, а ради меня.
Она заглянула ему в глаза:
– Если я соглашусь попытаться, ты сделаешь кое-что?
– Что?
– Скажи мне, чего ради отцу объединять силы с вождем Базилием? Для завоевания Ораноса? Значит, будет война?
Магнус видел, что Люция стояла на лестнице, когда отец читал письмо пелсийского предводителя. По его мнению, шестнадцатилетним девушкам не следовало такого знать, но ничего не поделаешь – очень скоро она проведала бы все равно. Эмия была далеко не единственной девушкой в замке, умевшей подслушивать у дверей.
– Война? – повторил Магнус. – По крайней мере, отец ее бы хотел. Поживем – увидим, к чему приведут их с Базилием далекоидущие планы… А впрочем, ты об этом не беспокойся. – Он погладил ее по голове, отводя с лица темные шелковистые пряди. – Давай лучше поупражняемся в магии. Я хочу быть за тебя спокоен.
– Спасибо, братик. – Люция привстала на цыпочки, легонько коснулась его губ своими и вновь отчаянно прижалась к нему. – Что бы я без тебя делала!
Магнуса точно огнем опалило. Ему казалось, он взошел на костер, словно та ведьма.
– Не знаю, – сказал он. – И надеюсь никогда не узнать.
За свою жизнь Теон Ранус много раз испытывал гнев, горе, печаль и плотскую похоть. Но страх – еще никогда.
До сегодняшнего дня.
– Принцессы нет в ее комнатах! Ее вообще нигде не видать!..
Он услышал крик служанки, идя коридором, и тотчас прибавил шагу. Обязанностью этой девушки было дежурить у порога покоев принцессы Клео в те часы, когда Теон спал и не мог находиться подле нее.
Вот тогда-то на него и обрушился ледяной страх.
Он, конечно, мигом догадался, куда она подевалась. Сделала именно то, что грозилась. Удрала из дворца, чтобы предпринять путешествие в Пелсию. Не остановил даже его отказ сопровождать ее. Наплевав на все, она отправилась туда в одиночку.
Глупая девчонка! Решительная, волевая – и до чего же глупая!..
У Теона точно сердце вырвали из груди. Он жутко испугался за Клео, и непосредственно по пятам страха накатила ярость: да как она посмела! Самым вопиющим образом отмести все его предупреждения!..
Нужно было немедленно сообщить королю. И Теон знал, что известить владыку Ораноса о том, что Клео и Ник пропали из дворца, предстояло именно ему.
Тут он снова ощутил страх, хотя и несколько иного рода. Испугался уже за себя самого.