Что еще можно было сделать? Они разве что не содрали дурацкие обои со сте...
Он остановился.
В обеих комнатах одинаковые обои. Во всех комнатах на этаже. Ужасные зеленые обои.
Но... нет, это невозможно. Ветинари спал в той комнате годами, если он вообще спал. Невозможно проникнуть туда и переклеить обои так, чтобы никто не заметил.
Перед ним клубился туман. Он заметил отблеск свечей из окна в соседнем здании, и туман опять скрыл все.
Туман. Да. Сырость. Наползает, оседает на обоях. Старые, пыльные, заплесневевшие обои...
Проверил ли Веселинка обои? Помимо всего, никто фактически не видит их.
Они не в комнате, потому что они и есть комната. Можно ли отравить стеной?
Он даже не осмеливался думать об этом. Если он позволит своему разуму стать подозрительным, то все закрутится и улетит, как все остальное.
«Но... в том то и дело», — сказал его внутренний голос. "Все эти проблемы с подозрениями и ключевыми уликами... это только забава для тела, но вредно для мозгов. Любой настоящий полицейский знает, что нет смысла искать улики, лучше искать Того Кто Сделал Это. Начинать надо с Того Кто Это Сделал. Тогда узнаешь какие улики надо искать.
Нет, он не собирается потратить еще один день на разбрасывание безнадежно гениальных идей. Достаточно одного взгляда на выражение лица Малопопки, которое с каждым разом становилось все более красочным.
Он сказал:
— А, мышьяк — это металл, правильно, может столовые приборы сделаны из него? Он не может забыть выражение лица гнома, когда Веселинка пытался объяснить ему что это вполне можно сделать, надо только все устроить так, чтобы никто не заметил как ложка почти сразу начинает растворяется в супе.
На этот раз он сначала подумает".
— Его превосходительство граф Анкский, капрал лорд К. В. Ст. Дж.
Ноббс!
Шум разговором моментально затих. Головы повернулись. Кто-то в толпе засмеялся, но на него тут же зашикали соседи.
Леди Силачи вышла навстречу. Она была высокой угловатой женщиной с острыми чертами и орлиным носом, отличительная черта всей ее семьи. Он производил впечатление летящего в собеседника топора.
Она отдала реверанс.
В толпе послышались возгласы удивления, но она взглянула на приглашенных гостей, что по толпе прокатилась волна поклонов и реверансов.
Откуда-то из задних рядов кто-то воскликнул:
— Но этот человек абсолютный чур..., — и был оборван.
— Вы что-то обронили? — нервно сказал Нобби. — Я помогу вам поискать, если хотите.
У его локтя возник лакей с подносом. — Что будете пить, мой господин?
— сказал он.
— О, да, хорошо, пинту «Винклза», — сказал Нобби.