Когда капитан Бодряк шел по улице в своей потертой кожаной рубашке и ржавой кольчуге, с облупившимся шлемом, водруженным на голове, ощущая сквозь протертые подошвы сапог булыжники Аллеи Божьих Полей, то никто бы не поверил, что перед ними человек, который вскоре собирается жениться на самой богатой женщине Анк-Морпорка.
Пухляк был несчастлив. Да-да, он утратил свой горн. Ему так нравилось быть вместо горна. Он получал весь уголь, который только мог съесть, а кузнец был отнюдь не злым человеком. Пухляку от жизни требовалось немного, и он это имел. А потом эта большая женщина забрала у кузнеца и заточила в загон. В загоне были другие драконы. Пухляку они не понравились. А люди давали ему непривычный уголь. Он уже совсем привык, когда в полночь кто-то вытащил его из загона. Он думал, что его возвращают к кузнецу, но этого не произошло, что приводило его в ярость. Его заточили в ящик, он был весь в шишках, и он приходил во все большую ярость…
Сержант Двоеточие обмахивался планшетом, свирепо поглядывая на собравшихся стражников. Он откашлялся.
"Все сюда! " — сказал он. — «Рассаживайтесь.»
«Мы уже сели, Фред.» — ответил капрал Валет.
«Это относится ко всем, Валет.» — сказал сержант Двоеточие.
«Зачем нам рассаживаться, если мы так ничего и не сделали. Я впадаю в бешенство, когда слышу, чем мы собираемся заняться…»
«Мы постараемся выполнить это получше… Сейчас здесь присутствует большинство из нас.» — сказал сержант Двоеточие. — «Направо! Гм-м. Направо! Ладно. Сегодня в наши ряды вступает младший констебль Осколок, — не салютовать! младший констебль Жвачка, а также младший констебль Любимица. Мы надеемся, что у вас будет долгая и… Что там еще у вас, Жвачка?»
"Что? " — невинно переспросил Жвачка.
«Я не могу не помочь вам, заметив, что вы по-прежнему находитесь здесь, что приводит к появлению обоюдоострой алебарды, младший констебль, впрочем с учетом того, что я соизволил вам ранее сообщить об уставе Стражи…»
"Личное оружие, сержант? " — с надеждой спросил Жвачка.
«Вы может оставить его в раздевалке, в шкафу. Стражники вооружены только коротким мечом и дубинкой.»
Впрочем если не принимать во внимание Осколка, мысленно добавил он. Во-первых, потому что самый длинный меч ютился в его руке как зубочистка, а во-вторых, потому что пока новобранцы не научатся отдавать честь, он будет вынужден видеть стражника, прикладывающего руку к уху. Впрочем у Осколка есть дубинка, которая ему нравится. Вполне возможно, что тот наставит ею сам себе шишек.
Тролли и гномы! Гномы и тролли! Он не заслужил этого, по крайней мере именно сейчас. Впрочем это было еще не самым худшим.