— Ты принадлежишь системе, — пробормотала Софа.
— Да. Но не вся система такая.
— Вся. Вся страна до сих пор дрожит от тридцать седьмого.
— Да. Но были и такие из этой системы, которые были против. Сейчас трудно понять, кто из них, мертвых, принадлежал к какой группе.
Софа остановилась и бросила на него открытый вызывающий взгляд.
— Скажи, ты знаешь, что с Цилей Наумовной? — спросила она. — Видел ли ты ее?
Ее слова застали его врасплох. — Я не могу рассказать то, что является служебной тайной, — сказал он, проглатывая подступивший к горлу тошнотный комок.
— Нарушь ее, — потребовала Софа. Ее влажные, темные глаза мгновенно засверкали гневом. — Нарушь, ради меня. Ты говоришь, что любишь меня? Скажи.
— Но ведь это служеб.
— Мерзости, которые происходят у тебя на службе — это служебная тайна? О них нужно кричать! — И тут же сбавила тон: — Нет, я понимаю, что говорю чушь.
— Это общее правило. Я должен держать слово. Ты ведь тоже обязана сохранять служебную тайну.
— У меня нет служебных тайн. Я не делаю мерзостей.
— Не говори так. Я ведь тоже не делаю мерзостей. А тайны у тебя есть. Например, ты не имеешь права разглашать, чем болеют твои пациенты. Это врачебная тайна. Даже когда ты лечишь самого отпетого подонка, ты не имеешь права говорить с посторонним о его болезни.
Она снова зашагала, но уже медленнее, словно в задумчивости, как будто не замечая его присутствия.
— Жива Циля Наумовна? — спросила она.
— Если нет сообщения о ее смерти, значит жива, — ответил Кирилл. — Смерть — одно из немногих событий в нашей системе, которое не является служебной тайной. — Он хмыкнул и украдкой взглянул на нее, ожидая, что она оценит его мрачный юмор. Да, оценила. Отвернулась, чтобы скрыть улыбку, но правая щека поползла вверх смешливой шишкой.
— Так же, как и у вас, в медицине. Известие о смерти пациента можно сообщить любому.
— Не провожай меня дальше, — сказала Софа. — Скоро мой дом.
— Пригласи меня на чашку чая, — почти с мольбой попросил Кирилл. — Сегодня у меня был очень тяжелый день. Быть может, скоро придется пройти через ад. На полчасика, Софа. А?
— Ладно, но только на полчаса, не больше, — согласилась она. — Мне нужно сегодня вечером кое-кого навестить.
В ее голосе ощущалась неуверенность, видно, ей было трудно принять важное решение. Кирилл, хоть и недолго работал следователем, научился отмечать малейшие детали в поведении человека.
В коридоре коммуналки было тихо. Зайдя в комнату, Софа предложила Кириллу снять плащ и сразу принялась хлопотать у электроплитки.
— Работает плитка? — спросил Кирилл, пытаясь перейти на легкий тон.