— Вот, дура, — тихонько хохотнула Софа. — Это я-то партейна!
— Ты уверена, что это тебе она орет? — снова усомнился Кирилл.
— Не веришь?
Кирилл откинул голову назад, с недоумением уставившись на Софу:
— Что за чушь.
— Не обращай внимания. Никто не принимает ее всерьез. Но это долго не продлится.
— Так ты не договорила. Что интересного говорит Полина Семеновна?
— Ах, да, забыла, на чем остановилась. Я недавно присутствовала при разговоре ее с Шигалевичем. Полина Семеновна утверждала, что наступает новая эра в истории евреев СССР, а может быть, и во всем мире. Мы оказываем огромную помощь евреям Палестины. Оружие туда идет непрерывным и мощным потоком. На международной арене Молотов и Громыко поддерживают идею создания государства Израиль активнее, чем любая другая страна, даже Америка. Интересно, она утверждает, что война там неизбежна, и если Израиль победит, мы установим с этой страной дипломатические отношения и тогда. Тогда все изменится к лучшему.
Софа опять прислушалась к крикам. На сей раз мадам Сучкова критиковала свою воображаемую соперницу с других позиций.
— Ты думаш, что если матерно не ругашся, так ты культурна?
Грубый голос, очевидно, ее супруга, прервал ее тираду окриком «заткнись, наконец, сука», но действие его длилось лишь несколько секунд. Убедившись, что ее супруг стоит на стороне соперницы, тем самым подтвердив ее самые ужасные подозрения, она заорала с новым взрывом энергии, на сей раз обращаясь к ним обоим.
— Вы мне рот не затыкайте. Я знаю, вы сговорились за моей спиной. Она шибко грамотна, думат, я ниче не замечаю. А я умная, я.
Кирилл решил сделать еще одну попытку направить разговор в прежнее русло и заодно отвлечь Софу от пьяных криков.
— Как реагировал на ее слова Шигалевич? — спросил он.
— Он большой скептик. Я не буду повторять, что он говорил.
— Почему? — прервал ее Кирилл. Софа замялась.
— Так. Не важно. Однако я верю Полине Семеновне больше, чем Шигалевичу, хоть он и очень умный человек. Жена Молотова наверняка больше знает, чем он. У нее информация от министра иностранных дел, второго человека после Сталина.
В комнате уже стемнело, но Софа свет не включала. Она наполнила опустевшие стаканы и молча стала отхлебывать свежий чай.
— Я в этом доме самая партейная, — не унималась Сучкова. — Я, ане ты, понятно тебе?
После того как мадам Сучкова высказала таким образом свою преданность партии большевиков, раздался глухой стук упавшего тела. Кирилл решил пошутить в духе Софы.
— Господин Сучков приступил к заключительному этапу семейного вечера; он начал бить свою супругу, мадам Сучкову, — сказал он со смешком. Софа не разделила его веселья. Она угрюмо сдвинула брови.