Тетка возмущенно вздохнула, мальчики загоготали, дядька смущенно протер салфеткой лоб.
– А она мне нравится, – сказал «розовый».
– Довольно мила, х-м, – выдавил хозяин.
– Есть в ней дебильная непосредственность, – согласился с ними «черный».
Понятненько, кто будет моим врагом номер два!
Итак, я попала в семейку Адамс! То есть в семейку Грэм, но в моем случае это ничего не меняло, за исключением того, что семейством предусматривалась моя эксплуатация в качестве рабыни-прислуги. Уж за какие провинности сослали из дальней провинции бедную родственницу, которую я по злой иронии судьбы замещала, в этот ад, не знаю. Но вляпалась она крепко, я, то есть. За день, который пролетел незаметно, я узнала, что отец семейства работает королевским лесничим, мамаша занимается тем, что собирает и передает сплетни, старший сын служит в военной королевской академии, а младший прикидывается полным придурком, чтобы там не служить. И все они добрые милые люди, когда спят лицом к стенке. Кроме того, я стала смутно подозревать, что являюсь побочной дочерью любвеобильного папаши. За что, собственно, меня и приняли в семью. Вслух этот печальный для госпожи Грэм факт никто не подтверждал, но догадаться было нетрудно. Она относилась ко мне так, как относятся дамы ее возраста к девушкам моих лет только в двух случаях: или те их невестки, или падчерицы. Третьего не дано. Так как ее великовозрастные мальчики пока еще были холостяками, полностью подтверждался второй вариант.
Я не просто так сделала акцент на слове «пока». Мальчики, х-м, вот въелось это определение с легкой руки мачехи… Парни наверняка пользовались бешеным успехом у девчонок! Оба высокие, мускулистые, поджарые как племенные жеребцы, с правильными чертами лиц и приятным чувством юмора. Я бы такими братьями гордилась! Впрочем, они и были моими братьями. Я все еще не могла свыкнуться с мыслью, что попала в другой мир. Конечно, у каждого из них были свои тараканы.
Старший Бониэль, я решила называть его Боней, походил на юного солдафона, из которого лепили бравого генерала. Это его комната была декорирована серыми тонами с присущим всем истинным холостякам минимализмом. Я мимоходом поинтересовалась единственным изображением, украшавшим стену, на что получила ответ заткнуться и не лезть не в свои дела.
Но младший брат, Миканиэль, я решила называть его Микки, объяснил, что это портрет местной принцессы, которая вот-вот должна выйти замуж.
Принцессы?! Я обомлела от такой несправедливости! В нормальной сказке для замарашки был приготовлен принц! Принц! А не принцесса! Я ж не розовая, хоть розовый цвет очень люблю. Но не на себе потому, что реакция окружающих на меня становится снисходительно-жалостливой. Я ж как и принцесса, тоже блондинка.