— А у нас в Скемптоне находятся люди, которые жалуются на то, что им велено запахать их поле для крикета! возмущался Чарли.
Лето было сухое, и он радовался хорошим денькам. Если он не был занят у себя на ферме, то работал в Слипфилдсе: окашивал пучки грубой травы на кочках и распахивал целину после укоса, затем боронил и укатывал желтую глинистую почву, готовя ее к севу осенью. Он постоянно сжигал кучи мусора на краю поля, и повсюду пахло дымом.
— Последней ночью одна из куч разгорелась с наступлением темноты, — сказала ему Хелен.
— Мне пришлось выйти и принять меры.
— Черт! Я об этом не подумал. Теперь буду более осторожным. Иначе мы привлечем их внимание, — сказал Чарли, указывая на небо.
Иногда ночью было слышно, как над ними пролетали немецкие бомбардировщики. Они летели бомбить города в центральных графствах Англии. Однажды бомба упала на Бакстри и разрушила там церковь, другая бомба упала на поле вблизи Фрохема, в результате погибли четыре коровы и теленок. Чарли стал следить, чтобы костер прогорал до его ухода вечером из Слипфилдса домой.
К середине августа он вспахал тридцать акров земли в Слипфилдсе. Поля оставались бурового цвета, пока не зазеленела сорная трава. Когда у него выдавалось время, он снова и снова боронил почву, используя своих лошадей: Саймона и Смэтча.
— Сколько же вы работаете, — сказала ему Хелен Шоу.
— Эта работа приносит мне удовлетворение, — ответил Чарли.
В сентябре Чарли убрал урожай овса на ферме Стент и уже готовился перевезти его в амбар, как приехал в отпуск Роберт перед отправкой на военном транспорте. Он оказался для Чарли хорошим помощником. Роберт хорошо выглядел, и на его рукаве была одна нашивка. Он ничего об этом не писал, чтобы сделать сюрприз матери. Линн была рада его приезду, но она испытывала страх оттого, что ее сын скоро покинет Англию.
— Куда они тебя отправляют? — спросила она.
— Я узнаю об этом на месте… Если бы я даже и знал, то все равно ничего не смог бы тебе сказать.
— Мне, твоей матери? Какой же ты глупый!
— Я могу тебе сказать только одно — там тепло. Но может, это всего лишь слухи, которые распространяют в учебном лагере.
Роберт думал, что это утолит любопытство матери и она перестанет расспрашивать его.
— В действительности это все, что я знаю.
Но все две недели, пока он был дома, она постоянно задавала ему вопросы, надеясь выдавить побольше признаний.
— А где тепло? В Италии? Или это британское Сомали? А, может быть, в Греции? Я хотела бы, чтобы ты сказал, где же тепло…
Она расспрашивала его снова и снова, пока он не выдержал и не сказал ей резко: