Вот нас и выбирают. Такие зловредно творческие люди, как этот Этельвульф, по паспортной кличке Станислав.
Причём как прямо, если он не врёт нашей Синдри, так и косвенно: с нашей стороны будет сущей глупостью — оставлять в живых такого виртуозного и безответственного дешифровальщика.
Поэтому когда Стан послал запрос по легальной электронной почте, мы уговорили Искорку явиться для душеспасительной беседы: время — восемь пополудни, место — кафе «Французские Бриоши», форма воздействия… О ней решили договориться дополнительно или не договариваться вовсе.
Показательно, что юнец нисколько не возразил против отца девицы — лишь бы я держался на почтительном расстоянии. Настолько уверен в себе и своих целях?
Что дирг может легко скрыть от человека свой истинный возраст и суть — парень, как ни странно, не догадывается. на всякого мудреца довольно простоты. Как об уникальных возможностях нашего зрения, слуха и прочих рецепторов, позволяющих вмиг обнаружить в окрестностях нежелательные предметы всякого пошиба.
…Свежевымытый асфальт. Голуби кишмя кишат в архипелагах крошек, разгребая лапами воробьиные стаи, дрозды щебечут в кронах развесистых лип и пирамидах тополей, густой тёплый ветер рвёт на лоскутки солнце — лужи, блики вперемешку с тенью, — и разбрасывает их по столикам, как салфетки. Белые пластиковые столики круглы, словно небо, коричневый фасад таверны квадратен, как земля. В такое раннее утро прислуга развернула ещё не все зонты с королевским логотипом в виде белой лилии на лазурном фоне, и можно устроиться повольней.
Прекрасная парочка — Син и Стан. Светлая, гибкая девушка и темный, смуглый юнец практически того же роста, что и она. Европа и Азия, чьи руки сплетены не хуже сдобной бриоши, которая лежит между ними на тарелочке и от которой время от времени отламываются детальки. Пьют детки, между прочим, чёрный кофе в белых чашках: символ тай-цзи повторяется навязчиво. Что в лице булочки мы снова встречаемся с бунтовской Вандеей и магической Бретанью (Нормандия, родина этого куска сдобного теста, находится совсем рядом) — не обсуждается.
Беседуют они долго и хорошо.
— Почему ты камвхоришь? — спрашивает Станислав.
— Ты о чём?
— Выставляешь на имиджборде картинки топлесс.
— Ах, ты об этом. Разве тебя не учили, что женская грудь интересна только младенцу?
— А все рачьё вроде меня — младенцы. Намёк понял.
— Ну нет, ты не школота. Ты крутой-крутой битард. Тебя заводит моя оборотная сторона — где узел на затылке, беззащитная шея и нежная девичья холка, открытая до лопаток.
Стан смеётся: