Он снова вскинул брови, взгляд стал строже.
— Странные выводы.
— Господь ничего не делает для себя, — напомнил я, — только для человека, как сказано в Святой Книге. Но и человеку оставил немало работы как для рук, так и для его души. Он дал нам законы, так сказать, на вырост. В смысле, они позволяют нам интерпретировать их согласно запросам нашего усложняющегося и умнеющего мира.
Он задумался, строгий и серьезный, видит, что говорю очень обдуманно, и вроде бы не дурак, хоть и свой.
— Похоже, сын мой, тебе это пришло в голову не прямо сейчас.
— Отец Дитрих, — вскрикнул я обиженно, — я в самом деле размышлял долго и тягостно!
— Долго, — уточнил он, — это сколько? Минуту? Или целых две?..
— Отец Дитрих!
Он покачал головой.
— Что подтолкнуло тебя на такую мысль?
— Наверное, — сказал я и перекрестился, — сам Господь.
— Не богохульствуй, — сказал он строго. — Господь следит за всеми, но лишь гордыня заставляет думать, что следит и за тобой. Скажи, только ли твое милосердие и человеколюбие, что в таком юном возрасте обычно находится в зародыше, подтолкнуло?.. У многих милосердие вообще не прорастет и до глубокой старости.
Я виновато развел руками.
— Каюсь, отец Дитрих. Вообще-то такие благие побуждения возникали и раньше... ну, когда гномы сковали мне доспехи и меч, или когда эльфы мою драгоценную шкуру спасли. Потом как-то забывалось за суетой суетной жизни и, как бы сказать помягче, личными интересами. Мы хоть и христиане, но все же язычники. Все-таки сперва я, а родина потом. Ну, а всеобщее благо так и вообще где-то за горизонтом.
— Ну-ну, а теперь?
Я тяжело вздохнул, посмотрел ему прямо в глаза.
— Да вот что-то заставляет и про общее благо. Не за бесплатно, правда.
— А-а-а, ну-ну, дальше. Теперь понятнее.
— Гномов, — сказал я деловито, — нужно привлечь в борьбе с Маркусом. Многие из них погибнут, сражаясь с нами плечом к плечу. Если потерпим поражение, то погибнем все, но если победим... справедливо ли только нам рвать яблоки успеха?
Он покачал головой.
— Очень сложный вопрос. Гномы сами по себе народ трудолюбивый, что угодно Господу, но они все язычники...
— Мои Бобик и Зайчик, — возразил я, — тоже ничего не знают о Христе и церкви!.. Но я их люблю и защищаю. Любовь и привязанность не зависят от веры, разве не так?.. Думаю, постепенно и они могут прийти к пониманию Христа. Я имею в виду гномов и эльфов, а не Бобика и Зайчика. А пока что, как я предполагаю, достаточно и того, что они исполняют некоторые заповеди, которые дал людям Творец. Я опять же имею в виду...
Он отмахнулся в некотором раздражении.