— А резина, Наум Бардымович?
— Будет резина — дадим. И сверх плана добавим, однако, — выждал он, пока не смолк прокатившийся по толпе смешок. — Не будет резины — из положения выходить надо. Каждое умное предложение ударом по врагу будет! Нашим братьям-фронтовикам помощь!
В этот день рабочие автопункта разошлись по домам только со второй сменой.
5
В небольшой комнатке бюро комсомола музучилища людно. Секретарь будто только и ждала Нюську:
— Рублева, сегодня идешь на концерт в госпиталь. Сибиряков привезли…
— Наших?! — выпалила Нюська, вызвав смешок.
— Наших, наших. Может, и качугских. Надо им спеть что-нибудь…
— А частушки? — подсказала Нюська. И загорланила:
Д’мы частушек не слагали
Д’не придумывали их…
Члены бюро расхохотались, а секретарь серьезно постучала по столу:
— Тихо, тихо, товарищи! Мы тут не на гулянке!
— На полянке! — поправила Нюська. И спросила: — Подойдут?
— Ну как, товарищи? Подойдут частушки?
— А я так считаю, — обиделась Нюська. — Уж если нашим петь, так разрешите мне знать, что им подойдет больше!
— Ладно, Рублева, давай свои частушки, — сдалась секретарь.
На этот концерт Нюська шла с особым волнением. Еще бы! Своих земляков, героев, отстоявших Москву, увидит сегодня Нюська! А может быть, кого-нибудь даже из Качуга?.. Где-то далеко позади отстали девчата.
За госпитальной оградой сидели на скамьях, прогуливались, толпились раненые. Они ждали артистов. Нюська прошла мимо железной ограды, повернулась, прошла еще… Хоть бы девчата скорей подоспели, все бы не так боязно было!.. И решилась.
— У вас должен быть концерт, товарищи?
Десятки глаз впились в Нюську, ожили, загорелись.
Со всех сторон заокали, заакали, загалдели:
— У нас, у нас, дивчина!
— Хлопцы, концерт приехал!
— А другие где?
— Плясать будете или споете?
— А ну, кто на двух, беги, доложи начальству: концерт прибыл!
Нюську окружили живым плотным кольцом. Так, в кольце, и подвели к скамье, усадили. А Нюське опять неймется узнать, есть ли среди раненых свои, качугские. Вертится, шарит глазищами по усатым и безусым, молодым и выцветшим лицам.
— Ой, хоть бы одного землячка встретить!
Кольцо задвигалось, загалдело:
— Так мы и есть земляки!
— Каких тебе, девушка?
— Тамбовские подойдут?
— Воронежские?
— Может, пензяки?
— Киевские?..
И хоть бы один выкрикнул: а может, качугские?
— Сама-то ты отколь, девонька?
Нюська опустила глаза, вздохнула:
— Качугская я.
— Вот чего нет, того нету. Может, мы заменить можем?
Но один из раненых постарше годами шикнул:
— Тихо! Расстроили дивчину. Не слухай ты их, красавица, брешут. Есть у нас твои качугские. Сам я, на то, качугский.