«Умный, засранец!»
«Да, Малой. Умный. Теперь-то понимаешь, что с голой пяткой на танк прыгать пока рано?»
После окончания лекции, на перемене, Рююто оказался в осаде из девушек и попытки подойти не делал. А я развернулся к бледно улыбающейся Миу и все-таки накрыл ее ладонь своей.
— Все будет нормально, Миу!
— Ну, да, Кенчи! Замуж за Асамия — это ведь тоже «нормально». — Ответила та, стремительно успокаиваясь. Глубоко вздохнула и улыбнулась прежней лукавой улыбкой. — Спасибо, Кенчи! Жаль, тебя нельзя положить в дамскую сумочку и носить с собой в качестве антидепрессанта.
И, что самое главное, не спешила убирать руку из-под моей.
«Как бы она на конфронтацию с ним не пошла!»
«Я надеюсь на ее ум. Не пойдет. И — я тебе больше скажу — это целиком зависит от нас!»
— «…?»
— «Потому что женщину делает мужчина»
— Я надеюсь на отсутствие у тебя поводов употреблять успокоительное, Миу-сан!
— Подойдет позже? — Она чуть наклонила голову в сторону бормочущей толпы девушек, образовавшейся вокруг Рююто.
— Разумеется. Не сейчас. Скорее всего, на большой перемене. И, скорее всего, дождется, когда мы поедим.
— Ты…
— Я тебя не брошу… Если ты не против, разумеется.
— Нет, не против, Кенчи. — Девушка улыбнулась радостно. И в эмоциях…
«Ну, Малец, видишь! А вспомни, как ты переживал: „любит — не любит“… Но проблема-то наша, оказывается, совсем не в отношении Миу к нам!»
«Старик! А ты сможешь организовать революцию?»
«Ох, и дурачок же ты молодой, Молодой!»
— А не боишься? — Лукаво спросила девушка.
— Боюсь. Боюсь не успеть за оставшиеся месяцы.
— Страх… иногда может стать неплохим помощником, Кенчи.
— Кто-то старый и мудрый именно на это и рассчитывает, да?
— ОН редко ошибается, Кенчи. Почти никогда. Я ЕМУ верю!
И ведь, действительно, верит.
* * *
— Сирахама! Перетереть кое-что надо!
Цукуба Сайдзо, председатель клуба каратэ, поймал меня на перемене. Громила, мощный, грубоватый и большой. В остальном — никакого сходства с рисованным персонажем. Для начала — он был УМНЫЙ, хоть и старательно прятал это под маской быковатого «спортсмена».
Ходил он за мной долго, пытаясь затащить в свой клуб. Но год назад, узнав, что теперь я тренируюсь в Редзинпаку-рю, отступил и ободряюще потрепал за плечо: «Примите наши соболезнования, Сирахама-кун!» И с тех пор периодически вот так вот вылавливает меня, чтобы…
— А по какому, собственно, вопросу?
— Да все по тому же, — Развел он руками. — Внутренний чемпионат.
— Упорный ты, Цукуба… — Начал я, придумывая формулировку отказа.
Я, честно говоря, был совсем не в настроении после явления Асамия группе. И уже хотел сходу отказаться, но потом пришла идея: