Тем не менее он почти не жалел о том что отправился в колонию добровольцем. Лишь пару тройку раз, да и то в моменты сильной слабости, во время сильнейших магнитных бурь, когда голова раскалывалась на части. Да и то, не потому что улетел с Земли, а потому что не долетел до места назначения. Все дело в том, что он как никогда отчетливо видел результаты своих трудов. По сути, все колонисты обязаны ему своей жизнью. Это ли не счастье видеть реальный результат своей работы и осознавать, что ты напрямую спасаешь жизни?
Конечно, имелась в этой бочке меда и своя ложка дегтя. Люди все же умирали, не всегда удавалось среагировать достаточно оперативно, но тут уже ничего не поделаешь – он не бог.
Естественно, что сил на такую объемную и тяжелую работу требовалась прорва. А откуда ее взять старику? Только пользоваться спецпрепаратами, а они здоровья не прибавляют, уж он-то понимал это как никто другой.
Профессор чувствовал, что его время уходит, почти так же стремительно как песок сквозь пальцы. Он конечно понимал, что мог бы продлить свое существование серьезно снизив темп работы, лаборанты видя его состояние так и говорили, но Грин понимал, что удлинение его собственной жизни приведет к сокращению населения колонии.
Да и зачем ему такая пустая жизнь проведенная в праздном отдыхе? Не от нее ли он бежал с Земли? Он просто не сможет жить, зная, что из-за его бездействия, праздного отдыха, гибнут люди. Потому надо работать до упора, выкладываться по полной каждый день.
Главной своей задачей он видел в совмещении земных культур и местной флоры. Только такие генные гибриды смогут дать людям шанс на выживание. Закрытые системы оранжерей не панацея, слишком мал объем производимой продукции. Они смогут поддерживать только очень ограниченную популяцию людей без возможности развития, а это грозит вымиранием.
Но вот, вместо того чтобы использовать оборудование для расшифровки генома местных растений и понимания что с чем можно скрестить, приходится расшифровывать геном сахарианцев. Это обстоятельство очень раздражало профессора.
Сахарианцы. Аборигены. Это еще один фактор способный самым кардинальным образом повлиять на выживание колонии и с ним естественно нужно что-то делать. И хоть предложенные методы Эдварду Грину категорически не нравились, он не собирался их саботировать. Прежде всего нужно выжить людям, а там рано или поздно, но диалог с местным населением должен состояться.
В дверь постучали.
– Да.
В кабинет доктора вошел один из самых лучших его помощников. Даже больше того, приемник Владимир Хеннес.