Она появилась так же неожиданно, как и исчезла тогда в лесу, доведя меня до деревни. Вынырнула откуда-то из густой темноты, когда я уже подходил к Алькиной усадьбе, точь-в-точь напоминавшей мне мою, собственную в Заволожках. Видимо, здесь программисты «Сторакса» особо оригинальничать не стали.
— Не ходи туда, барин. — Она потянула меня за рукав.
— Ксана! Наконец ты объявилась! — Я был вне себя от радости, подхватил ее на руки и закружил:
— Я искал тебя, ждал! Где же ты была? Где пропадала? Я так рад тебя видеть!
— Погоди, барин, постой. Ты не ходи туда сейчас, слышишь!
— Почему, Ксана? — смутные подозрения закрадывались в душу, — почему?
— Просто послушай меня. Не надо тебе туда ходить, поверь.
— Да что там стряслось? Объясни толком! Ты ей про нас рассказала?
— Нет, барин, нет, не в этом дело!
— Тогда в чем? Ели ты про нас, то я намерен все ей объяснить. Ты и только ты сейчас в моем сердце!
— Вижу — тебя не остановить. Тебе не понравится то, что ты увидишь! — она промолвила и словно сквозь землю провалилась — исчезла, растворившись в темноте. Я остался один расстроенный и озадаченный. Переминаясь с ноги на ногу, я стоял у ворот усадьбы. Что могло мне не понравиться? Куда опять исчезла Ксана? И тут меня осенило — посмотреть в окна усадьбы. Я разом получу ответ сразу на все вопросы — моя ли там Алька, и что мне может так не понравиться. Я кинулся к ярко освещенным окнам первого этажа. Одно за другим. Ничего особенного — слуги, горничная смахивает пыль с мебели…. Вот еще окно — совсем тусклый свет, наверное, горит пара свечей, не больше…
То, что я увидел в этом окне, обдало меня словно кипятком. Холодный пот выступил на лбу, ноги подкосились. Сквозь занавески я видел, как сплетались в любовном экстазе тела Ксаны и молодого мускулистого мужчины с длинными черными волосами. Я отчетливо видел ее, в роскошном светло-голубом пеньюаре, спущенном с плеч, её лицо, с закрытыми от страсти глазами… боже, как она могла!
Красная пелена застила мне и глаза и сознание. Я рванулся в дом, отшвыривая лакеев, пытавшихся задержать меня. Почему-то сквозь пелену проступило старинное ружье, висевшее на стене гостиной, по которой я несся прямо к спальне изменницы. Я даже не понял, как ружье оказалось у меня в руках. Следующее что я помнил, — развернувшийся ко мне любовник Ксаны! Большего кошмара мне не приходилось видеть даже в страшных снах — у него было мое лицо! Точнее это был я сам, как если бы я смотрелся в зеркало. Дальше крик Ксаны, и выстрел, раздавшийся из ружья. Он упал замертво. Ксана кинулась ко мне, палец на курке предательски дрогнул. Выстрел опрокинул её навзничь, она только прохрипела: