— Я спущусь!
— Не смей! Делай, как я велю, барин.
Я послушно обвязал факел веревкой и поджег его, опуская вниз. На какое-то мгновение факел осветил темноту подземелья и тут же погас.
— Попробуй еще раз.
Но раз за разом картина повторялась — факел опускался и гас. Посмотреть, что там внизу не было никакой возможности.
— Барин, а дайте-ка я спробую — у меня получится. — Один из крестьян, видимо, чтобы угодить мне, вызвался спуститься вниз. Его обвязали веревкой, дали ему факел, свечи и огниво.
— Ежели чего, Тимофей, ты за веревку дергай — мы тебя тут же вытащим.
Мужика опустили в провал. Тут же зажегся свет факела, мы смотрели вниз. Было довольно глубоко, виднелись земляные стены полусгнившая лавка. Вдруг факел погас и внизу заиграли голубоватые сполохи. Тимофей закричал и дернул за веревку. Его потащили наверх. Когда показалась его голова с выпученными от ужаса глазами, мы переглянулись — он был седым. Лицо его было перекошено, половина тела отнялась.
— Удар его хватил.
— Чертовщина там какая-то.
— Барин, мы несогласные…
Ропот мужиков становился все громче.
— Хватит! — я прервал их, — я сам пойду.
— Погоди, Данила Алексеевич, я с тобой. — Ксана сделала шаг вперед.
— Нет, и это не обсуждается.
— Без меня тебе не справиться. Вытащат тебя оттуда таким же как Тимоху. Расширьте отверстие.
В потемках мужики как смогли, сделали проход шире.
— Обвяжите нас обоих веревкой и спускайте. — Ксана обняла меня, нас обвязали веревкой. — По сигналу поднимете.
Крестьяне стали тихонько опускать нас в связке вниз. Стало почти совсем темно. Вскоре мои ноги нащупали землю. Я зажег факел. Мы встали спиной к спине. Ксана зажгла от факела свечу и велела затушить его. В тусклом свете я осматривал земляные стены погреба — полусгнившие полки с глиняными черепками, лавка, рассыпавшаяся почти в труху, кусок домотканого покрывала, истлевший от времени. — Целую вечность, здесь не ступала нога человеческая. Лет триста, а то и больше! Я чувствовал себя ученым, открывшим гробницу Тутанхамона.
— Берегись! — Ксана дернула меня за рукав, я увернулся от летящего прямо мне в голову увесистого осколка кувшина. Заиграли синеватые сполохи и трухлявые полки пришли в действие. Волосы мои на голове встали дыбом — вокруг меня как в плохом фильме ужасов летали, то и дело, целясь нам с Ксаной в головы, различные предметы, вернее то, что от них осталось.
— Что это?
— Бес, барин!
— Почему! — я пытался уворачиваться от предметов, — Ратиша же умер!
— Даже «бродячий» клад просто так в руки не даётся! Берегись, отойди в сторону, Данила…