В ее комнату Виттар забрался по широкому карнизу — на пороге не должно остаться его запаха. Уже устроившись на подоконнике, понял, что о запахе можно было не беспокоиться. Действительно, пахло лимонами, едко, терпко, почти невыносимо.
Ждать пришлось недолго.
Он и вправду услышал скрип — паркет в доме был старым, с привычкой брюзжать по любому поводу. Дверь открылась, впуская тени.
Трое.
Двоих Виттар еще готов был увидеть в этой комнате, но третий… и ярость сменилась горечью. Тяжело разочаровываться в людях.
Аргейм в последний момент что-то почувствовал и отступил к двери.
— Стоять, — мягко попросил Виттар.
Стояли. Ждали, пока он зажжет свечи. Не спешили заговаривать, что хорошо: попытайся кто-нибудь произнести хоть слово, Виттар бы сорвался.
— И что вы здесь делаете? — Он пересаживал пламя со свечи на свечу, пока свечи не закончились.
— Она ведь рассказала. — Аргейм опустился на колено, подставляя шею.
— Рассказала. Но мне интересна ваша версия. Итак, что вы здесь делаете?
— Указываем шлюхе на ее место. — Тиора, старшая повариха, выросшая в доме и дому служившая верно… сколько лет? Много. Ее зычный голос частенько проникал сквозь запертые двери кухни. А с ним вечным спутником — аромат корицы и свежей сдобы. — А то ишь раскомандовалась…
Она смотрела с вызовом, очевидно полагая, что слишком нужна этому дому, а потому избежит наказания. Или то будет не слишком серьезным.
Почему она?
Ведь не злая же. Подворовывала, конечно, продукты. Цены завышала, откладывая разницу на приданое четырем беспородным дочерям. Пристраивала на теплые местечки бесконечную череду племянников и племянниц.
Но ненависти в ней Виттар не замечал.
Смотрел плохо, наверное.
Или дело не в ненависти, а в том, что появился кто-то, кто мешает жить прежним порядком?
— Леди Торхилд выполняет мое поручение. И обладает той полнотой власти, которой я счел нужным ее наделить. Ты хочешь сказать, что я ошибся в выборе?
У нее хватило ума отвести взгляд.
— Но она же…
— Это не твоего ума дело. Что до столь неосторожно использованного тобой термина, — Виттар подошел достаточно близко, чтобы сквозь лимонную завесу пробился привычный корично-сдобный аромат, — то не от тебя ли, несмотря на наличие мужа, каждую неделю пахнет новым мужчиной? Ты уволена.
— Что?
— Ты уволена, — повторил Виттар. — В моем доме нет места для тебя.
Ей все еще казалось невозможным, что ее могут уволить. Тиора слишком привыкла к незыблемости своего положения.
— Завтра ты вернешься к супругу и сделаешь так, чтобы я больше не вспомнил о твоем существовании. Твоем и твоих сородичей.