— Да, — прошептала девушка.
Имя Сусанны вмиг вызвало у нее слезы и всколыхнуло в душе чувство неискупимой вины.
Отец Саркис отпустил ей грехи, а после сказал:
— Я готов окрестить твоего ребенка, ибо тогда он будет спасен. Можешь ли ты назвать человека, который согласится быть крестным отцом младенца?
Асмик подняла на священника глаза, в которых застыли укор и мука.
— Вы знаете, что такого человека нет.
— В таком случае я не смогу совершить таинство, — ответил отец Саркис, после чего обвел взглядом присутствующих в церкви людей и спросил: — Кто из вас согласится стать крестным отцом ребенка этой женщины?
Тишина была напряженной, острой, почти звенящей. Секунды тянулись медленно, словно годы, и каждая из них ранила Асмик в самое сердце.
— Я готов.
Тишину разорвал чей-то голос. Люди завертели головами, оглядываясь на того, кто согласился принять на себя столь непосильную ношу.
Сквозь расступившуюся толпу прошел побледневший от волнения молодой человек в синих шароварах с наборным серебряным поясом и короткой коричневой куртке.
— Как твое имя? — строго спросил священник, хотя прекрасно знал Вардана, как и всех жителей Луйса.
Тот ответил и поймал благодарный, нежный взгляд Асмик. Юноша понял, что не будет жалеть о своем поступке. Пусть по селению поползут сплетни, пусть случится что угодно, лишь бы не видеть слез растерянности и горя в ее прекрасных глазах! К тому же, внезапно подумалось ему, как крестный отец младенца, он получит возможность открыто навещать и помогать Асмик.
Когда Вардан взял ребенка, у него задрожали руки. Согласно обычаю священник трижды спросил у крестного отца:
— Что просит младенец?
Тот трижды ответил:
— Веры, надежды, любви и крещения. Очиститься от греха и служить Богу.
То, что происходило в эти минуты, было таинственным, возвышенным и очень трогательным. Впервые в жизни Вардан очутился с Асмик в одном мире, мире, принадлежащем троим: ему, ей и ее сыну.
— Как ты желаешь назвать ребенка? — спросил отец Саркис, принимая из рук девушки освобожденное от пеленок тельце и готовясь погрузить его в купель.
— Тигран, — ответила Асмик. — Тигран Агбалян.
Когда таинство завершилось, девушка прошептала:
— Спасибо, Вардан! Если б не ты…
Он пожал плечами.
— Я не мог поступить иначе. Я рад, что стал крестным отцом твоего ребенка.
— Наверное, я виновата перед сыном, — промолвила Асмик, вспомнив о Камране. — Возможно, он никогда не узнает своего настоящего отца.
— Ты сделала для него главное: дала ему жизнь. А отец у него теперь есть, — ответил Вардан и отправился искать Гаянэ. Он оставил ее возле церкви, где она болтала с женщинами. Но сейчас ее нигде не было.