Подготовка завершилась, однако Гунсунь не торопился уезжать домой. Как настоящий трудяга, он соскучился по своему делу, запаху свежеиспеченного хлеба, знакомым звукам работающей пекарни. И еще он испытывал вполне объяснимое волнение. Как у него пойдут дела, будет ли его хлеб пользоваться таким же спросом, как на Родине? На все эти вопросы он получит ответы, но не сейчас, а когда успеет проработать хотя бы пару месяцев. Хотелось же — немедленно!
Первый месяц показал, что Шан не зря волновался. Его товар расходился так себе. Крупные магазины игнорировали новичка, к тому же иностранца. У них и без Гунсуня хватало поставщиков. Несколько специализированных хлебных магазинов охотно брали товар китайца, поскольку тот поставлял его несколько дешевле, чем у конкурентов. Они бы закупали еще большие партии, но Шан помещал свой хлеб в специальную, выделяющуюся на общем фоне упаковку. Таково было требование товарища Мо, да и сам Гунсунь по большому счету видел в этом резон.
А вот продавцы осторожничали. Слишком уж новый хлеб бросался в глаза, и они опасались, что народ поостережется разбирать его, проигнорировав более низкую цену. Да и насколько она была ниже? На какой-то рубль. Смешно сказать! При этом отпускная цена Гунсуня была меньше на два рубля, но еще один владельцы магазинов, не сговариваясь, тут же накрутили.
Выручала китайская диаспора. Благодаря маленькой рекламной кампании выходцы из Поднебесной узнали о новом хлебе, который стал печь их соотечественник, и дружно начали его покупать. Хлеб им понравился, лишь единицы, попробовав, вернулись к привычным русским буханкам. Начали расти продажи и среди остального населения. Но очень медленно. Заводик Гунсуня работал всего на треть рассчетной мощности.
Шан ожидал такого поворота событий. Любой товар медленно пробивает себе дорогу на рынке. В этой связи он считал половинчатым решение Сю Ниня отпускать хлеб на два рубля дешевле местного аналогичного качества. Надо было либо реально демпинговать, надеясь переманить потребителя и задушить конкурентов, либо назначать одинаковую цену.
Два рубля — вроде мелочь, но она становится разорительной, когда счет идет на десятки и сотни тысяч единиц продукции. В этом Шан лишний раз убедился, когда подбивал итоги за первый месяц работы. Они оказались неутешительными. Гунсунь едва вышел в плюс. Да и то благодаря лишь последней декаде, когда продажи заметно выросли. Этот момент радовал, однако Шан хорошо знал, как капризна судьба. Весьма вероятно, что рост на этом остановится. И как тогда быть? Жить еще можно, ему будет по карману содержать дом, кормить семью. Но повиснут камнем на шее деньги, полученные от Сю Ниня. Как их возвращать? Правда, Сю Нинь все время намекал, что Гунсунь вернет ему долг другим способом. Но каким? Шан не видел иных вариантов, кроме как рано или поздно отдать деньги.