Костёр в центре походного дома развёл Лёгкий Ветер, примчавшийся на стоянку раньше всех. Когда уже из ночи внутрь стали заходить окончившие хлопоты охотники — внутри было светло и жарко. В берестяном ведре, что качалось на свисающей от макушки чума верёвке, уже успел растопиться снег. На другой, что опускалась к самому огню, шкворчал жиром жарящийся окорок.
Каждый входящий, словно следуя неписаному обряду, снимал рукавицы, подтягивал к себе ведро, долго пил, утоляя жажду, потом наклонялся к мясу, и только убедившись, что оно ещё не готово, отходил к стене, усаживался на свободное место, скидывал шапку, верхнюю одежду, потягивался, расстегивал пояс и клал его рядом. Некоторые сразу вытягивались на камышовых матах, некоторые оставались сидеть, разбираясь со снаряжением: проверяя, чистя, что-то подправляя.
Лёгкий Ветер, устроившись возле самого огня, широко расстелил кусочек тонкой замши, красиво, полукругом разложил добытые в честной схватке клыки, выбрал из них один, не очень большой и, гордо расправив плечи, кончиком короткого кремниевого скребка стал проковыривать сбоку выемку.
Затем отложил скребок и взялся за оклеенную белым песком палочку, вставил её в намеченное место, закрутил между пальцами. Вниз посыпалась лёгкая пыль.
— Достойная добыча, охотник, — признал Чужой Голос, опускаясь напротив, по другую сторону костра. — Сегодня духи проявили к тебе свою милость.
— Сегодня я убил двух волков! — гордо сообщил шаману Лёгкий Ветер. — Мы дрались вместе с Тигриным Волком двое против семи!
— А ты, Тигриный Волк, — перевёл взгляд на юного охотника шаман. — Сколько добыл ты?
— Только трёх, — ответил Пыхтун, пристраивая на мёрзлой земле волчий череп. Зажав его ногами, паренёк топором аккуратно, без особой силы ударил в кость над верхней челюстью.
Послышался лёгкий хруст, на всю длину зазмеилась длинная трещина. Юный охотник удовлетворённо хмыкнул, поддел край остриём топора, нажал, отломил широкую костяную пластину, а остальной череп переложил к огню, на самый край очага.
— Ты достоин своего имени, любимец духов, — похвалил его шаман.
— У него гордое имя, Чужой Голос, — неожиданно приподнялся на локте Ломаный Клык, отдыхавший у самой стены чума. — Скажи, шаман, а охотник может в своей жизни поменять старое имя на новое?
— Нет, не может, — сказал шаман. — Никогда не слышал о подобном обряде. Но знаю, случается такое, что имена воруют.
— Кто? Как? — заинтересовались уже все охотники, отдыхающие возле очага.
— Кто может украсть имя? — пожал плечами Чужой Голос. — Это ведь не мясо и не туесок. Украсть имя способен только дух…