— Ты, Катюша, с нами не церемонься! Свои люди, не без понятия, — в тон ему бросила подруге Софа. — Мы с Сержиком, хоть и не молодожены, как вы, но и нам охота, — она цинично усмехнулась, — этим заняться. Пойдем домой! — позвала она его, вставая. — Видишь, им не терпится.
Вздохнув, Фоменко поднялся и молча последовал за ней, а Софа уже в дверях обернулась, с сексуальным интересом наблюдая, как подруга, расстегнув на Костыле рубашку и брюки, умело его ласкает, и они оба постанывают от удовольствия.
— Ты с нами вовек не расплатишься за своего котика! — весело крикнула она Катерине на прощание.
Вернувшись домой, Михаил Юрьевич и Петр Юсуповы ни о чем не могли думать, кроме спасения Оленьки и Нади из рук похитителей. Но, как говорится: два ума хорошо, а три лучше! Поэтому, еще находясь в пути, они сообщили об ужасном происшествии с детьми Вере Петровне и Степану Алексеевичу, и те немедленно выехали с дачи, чтобы вместе посовещаться, как быть.
Ждать их пришлось довольно долго, и, пока они не прибыли, отец с сыном перенервничали, ломая голову и придумывая каждый разные способы счастливого решения этой ужасной проблемы. Обнаружилось, что у них к ней совершенно разные подходы. Сходились они только в одном: пока не будет найдено подходящее решение, ни в коем случае нельзя сообщать о похищении девочек матери. Оба сознавали, что безнадежная ситуация ее может убить. У нее просто не выдержит сердце!
Но вот хлопнула входная дверь, и в гостиной, где они сидели с черными от горя лицами, появились не менее взволнованные бабушка с дедушкой. Старый профессор тяжело дышал, а у Веры Петровны были заплаканы глаза — видно, что всю дорогу проливала слезы. Степан Алексеевич молча плюхнулся на диван, а она, подойдя к зятю, с ходу потребовала:
— Рассказывай, Миша, как такое могло произойти? Я до сих пор не могу поверить в реальность случившегося. Все кажется, что это жуткий сон и я сейчас проснусь!
— К несчастью, это не сон, дорогая Вера Петровна, — морщась, как от боли, скорбно произнес зять. — Мы безответственно взяли на работу отвратительную мерзавку, впустили в наш дом ядовитую змею и сейчас пожинаем плоды своей преступной халатности! Нам с сыном нет оправдания!
— Нет, это не так, бабушка! — резко перебил его Петр. — В том, что похитили моих бедных сестричек, вина целиком моя, а не папы! Он был слишком занят и доверился мне, считая, — голос у него от волнения прервался, — что я разумный и зрелый человек. Но выходит, что зря! Я не оправдал его доверия, — он сокрушенно покачал головой, и в глазах его застыло отчаяние.