— Ну что там, в Китае, рассказывай, — потребовал он.
— Затевается большой заговор против России, — Чанышев двумя руками изобразил громоздкий «снежный ком». — Вот такой.
— Кто конкретно состоит в заговоре? Фамилии есть?
— Есть.
— Неужели тебе удалось подобраться к Дутову?
— Подобрался настолько близко, что виделся с ним едва ли не каждый день.
— Да ну! — возбужденно воскликнул Давыдов, вновь порывисто обнял гостя. — Выходит, он тебе поверил?
— Поверил, — наклонил голову Чанышев. — А как не поверить? Я происхожу из благородного аристократического жуза [66], яростно ненавижу большевиков, хотя в силу сложившихся обстоятельств был вынужден остаться на их территории и поступить к ним на службу. Дослужился до высокой должности в милиции, — Чанышев улыбнулся, — но идеалам своим не изменил — готов бороться с большевиками дальше. А таких людей атаман ценит очень и очень, их у атамана не хватает просто катастрофически. Так что считай, товарищ Давыдов, что я вошел в десятку самых близких к Дутову людей.
— Поздравляю!
— Это еще не все. Я поступил к атаману на секретную службу.
Давыдов присвистнул, поспешно допил остывший чай и хлопнул донышком кружки о стол.
— Ничего себе фокус-покус! — лицо его вдруг приняло жесткое выражение.
Касымхан это заметил, махнул рукой, произнес с отчетливо проступившей горечью:
— Эх, Давыдов, Давыдов! Не веришь ты мне!
Давыдов крякнул, будто на спину ему кинули тяжелую вязанку дров.
— Наше дело ведь какое, Касымхан… — пробормотал он виновато, — мы очень часто сами себе не верим. Слишком много товарищей погибает. Вырубают их беляки, будто косой. Так и хожу по земле, постоянно оглядываясь. Не обессудь. К себе самому я отношусь точно так же, как и к тебе, ни в чем различия нет.
Так что… ежели что, извиняй меня, друг. Очень прошу.
Чанышев наклонил голову. Непонятно было, то ли он прощает Давыдова, то ли не хочет, чтобы тот видел его глаза.
— Результат следующий, — сообщил он, — у меня на руках находится список джаркентского белогвардейского подполья.
Давыдов не удержался, присвистнул вновь.
— Ты достоин ордена Красного Знамени! — Давыдов сделал было движение к Чанышеву, чтобы обнять, но тот остановил его.
— Ни один человек из этого подполья не должен быть не то, чтобы арестован, товарищ Давыдов, — он даже почувствовать не должен, что за ним следят… Иначе мы провалим операцию с Дутовым — загребем в сеть мелкую рыбешку, а крупную упустим.
— Согласен, — Давыдов кивнул.
— Такие же организации у Дутова есть в Омске, Ташкенте, Пишпеке, Верном, Талгаре, Пржевальске и Семипалатинске.