– Идти сможешь?
– О да, сэр, Дарби сейчас уйдет. Еще миг, и сгину с глаз долой. Задержался, чтобы вас отблагодарить.
– Я не это имел в виду. – Рингил потянулся к отощавшему кошельку и достал новую горсть монет. – Послушай, я хочу…
Ветеран решительно покачал головой.
– Нет, сэр. И слышать об этом не хочу. Доброта, которую вы мне оказали, – на подобное теперь мало кто способен. Гребаные законники-содомиты и их смазливые подручные, которые только и знают, что жопы подставлять – они весь город держат за яйца. И никто не задумывается о тех, кто когда-то дрался с ящерами.
– Знаю, – тихо сказал Рингил.
– Да, сэр, я понимаю. – Выражение разбитого лица Дарби изменилось. Рингилу понадобилась пару секунд, чтобы понять, что оно выражало: смущение. – Я видел вас у Раджала, сэр. Я сражался у линии прибоя футах в двадцати от вас, когда пришли драконы. Сразу не узнал, сэр: память моя уже не та, что раньше. Но ваш клинок за спиной ни с чем не перепутаешь.
Рингил вздохнул.
– Его трудно не заметить, да?
– Еще бы, сэр.
Над ними сомкнулись вечерние сумерки. В тишине кто-то выругался: по другую сторону улицы фонарщик обжег пальцы. Рингил потыкал дубинкой неплотно сидящий булыжный камень. Он почти перестал замечать вонь немытого тела Дарби, привыкнув к ней. Во время войны он и сам нередко так вонял.
– Боюсь, я тебя по Раджалу совсем не помню.
– А для этого нет причин, сэр. Совсем никаких. Нас в тот день было много. Жаль, меня не было с вами при Виселичном Проломе.
Теперь пришел черед Рингила строить гримасы.
– Осторожнее с желаниями. Мы там потеряли больше людей, чем при Раджале. Если бы ты участвовал в той битве, с большой вероятностью дал бы дуба.
– Да, сэр. Но при Виселичном Проломе мы победили.
Из таверны внезапно донесся взрыв смеха, за которым последовала новая песня. Военная, из проверенных временем: «Пусть кровь ящеров течет рекой». Мелодия быстрая и воинственная, с бодрым ритмом, который, судя по всему, отбивали кулаками по столам. Дарби, чуть морщась, с трудом поднялся на ноги.
– Ну, я пошел, – сообщил он напряженным от боли голосом. Многозначительно кивнул в сторону таверны и криво ухмыльнулся. – Не хочу оказаться под рукой, когда старый добрый патриотический пыл разгорится так, что щупанья девок и выпивки станет маловато. Скоро им захочется крови, и они начнут искать, на ком выместить жажду.
Рингил покосился на окна Шалака и подумал, что надо помочь другу-лавочнику погасить лампы.
– Ты, видимо, прав.
– Видимо так, сэр. – Дарби расправил плечи. – Мне пора. Очень приятно было поболтать с понимающим человеком. Жаль только, что вы увидели меня в стесненных обстоятельствах. Я не всегда был таким, сэр.