Я пальцем прочертил на своей щеке шрам:
— Могу предположить, что красавчик у ворот не станет спорить…
Он опустил забрало, повернулся ко мне спиной и изобразил несколько точных ударов мечом. Я снял галстук, куртку и прикрыл плечо галерусом.[50] Кожаная защита ниспадала с плеча вдоль моего левого бока до самого бедра. Прежде чем надеть украшенный гребнем в форме рыбы шлем, я также натянул поножи и налокотники. Затем взял в руку маленький круглый щит, легкий и удобный, а другой рукой схватил кривой тесак.
— Памуларий, — бросил он мне.
— Простите, что?
— На вас экипировка памулария, гладиатора высокой квалификации, быстрого, проворного, но слабо защищенного. Вы готовы?
Прежде чем занять атакующую позицию, я успел заметить ослепительную улыбку Эбенового Черепа, преградившего вход, как настоящий сторожевой пес.
— Приступим, — произнес я наигранно уверенным тоном.
Некоторое время мы топтались в песке, приглядываясь друг к другу; под шлемом у меня на лбу выступили капельки пота и стекли к бровям. Внезапно Торпинелли опустил свой меч, и едва я успел рефлексивно прикрыться щитом, как он послал мне удар ногой в живот. Я отлетел назад на целый метр.
— Надо быть предусмотрительней! — раздалось из-под шлема.
— В следующий раз буду внимательней! — коротко бросил я в ответ.
Я слегка пригнулся, размышляя, правильно ли поступил, не выбрав более широкого щита, но он бы изрубил меня, если бы я мгновенно не отреагировал. Он легко отразил сделанный мною выпад деревянной саблей и ответил на него движением щита, ударив меня им по ляжке. Кожаный доспех оказался довольно призрачной защитой, и я скривился от боли.
— Больно? — издевательски поинтересовался он сквозь идиотский смех.
Теперь я разозлился. Два быстрых удара тесаком насторожили его, третий, который едва не задел Торпинелли по носу, заставил его отступить. Он споткнулся о бортик песчаной арены и упал на спину.
— Смотрите, куда ступаете! — предостерег я.
— Неплохо для старпера…
Постыдное падение на глазах собственного слуги должно было вывести его из себя. Он ринулся на меня, размахивая над головой мечом, и, чтобы уклониться от его нападения, мне оставалось только резко отскочить в сторону. Он повернулся ко мне спиной, и, воспользовавшись этим, я нанес ему резкий удар в область левой лопатки. Он скривился. Двойное поражение поубавило ему спеси. Еще один или два раза он задел меня, но теперь я имел преимущество в бою, и спустя десять минут, когда я с глухим звуком, напоминающим звон пасхальных колоколов, опустил тесак на его шлем, он капитулировал.