Но и без пищи воевать нельзя. Когда становилось совсем голодно и позволяла обстановка, мы собирали в лесу орехи и желуди, опавшие на землю дикие яблоки и груши, из сахарной свеклы делали сладкий чай, иногда вылавливали в Днепре глушеную рыбу. При этом на проплывавшие мимо трупы, на ржавую от крови воду особого внимания не обращали.
Сухари, правда, были у нас почти всегда. Крепкие и пахучие, вобравшие в себя энергию земли и солнца, они выручали нас здорово! Если есть в твоем кармане хотя бы несколько кусочков черного сухаря, чувствуешь себя бодрее. Уже не пропадешь, голодом не истомишься. Если даже один кусочек остался, последний, и то полсуток, а то и сутки можно как-нибудь протянуть... Понюхаешь его, втянешь в себя питательный дух хлеба — и уже легче становится, а когда крошку в рот бросишь и наслаждаешься, пока она растает на языке, — считай, что сыт наполовину.
* * *
Однажды поздней ночью примостился я в окопе, чтобы прикорнуть часок, достал из кармана сухарик и, прежде чем положить в рот, долго нюхал его, представляя, как мать вынимала из жаркой русской печи белый с розовой корочкой огромнейший каравай, испеченный на листьях капусты, источающий удивительный аромат. Мысленно переносился домой, в родное село Сутупово, в детство и отрочество, видел себя шустрым огольцом-четвероклассником, бегущим следом за плугом по глубокой борозде маслянисто-жирного придонского чернозема. Трактор, молотилка и комбайн были нашей мальчишеской страстью. Поначалу мечтали хотя бы только рукой прикоснуться к стальному коню, потом взобраться на сиденье, вообразить себя на месте тракториста, потрогать рычаги. Если эти мечты сбывались, начинали просить, чтобы позволили покрутить заводную рукоятку. Вершина счастья — это когда отец брал на молотилку, ставил к барабану, позволял подержаться за его обжигающие, нагретые солнцем, железом окованные бортики. Гудела чудо-машина, легкий ветер бросал золотые волны соломы, а воображение рисовало меня, по меньшей мере, капитаном дальнего плавания.
Как мне хотелось скорее подрасти, шестой класс закончить! После шестого председатель колхоза Дмитрий Александрович Нестеров брал подростков на работу прицепщиками. Обязанности у прицепщика не ахти какие: следить за сцепкой, за плугом и за боронами, очищать их от травы. Зато была возможность изучить трактор и научиться им управлять.
Но ждать, пока шестой класс закончу, мне терпения не хватило. Председатель колхоза вместе с бригадиром тракторной бригады Марком Васильевичем Гальченко отбирали подростков в прицепщики — я тоже пришел и, как ни в чем не бывало, стал с ними в одну шеренгу. Правда, все-таки на левый фланг, хотя ростом был ничуть не меньше других.